Георги, В. С. Тралфлот : книга первая цикла «Севрыба» : из серии «Капитаны рыбного хозяйства СССР» / [ав.-сост. В. С. Георги] ; под ред. капитана дальнего плавания А. Н. Якунина. – Херсон : ООО «ПКФ «СТАР» ЛТД», 2014. – 423 с.

Накануне войны В грандиозные планы 1930-х годов и предвоенных лет третьей советской пятилетки свои коррективы внес культ личности Сталина. Коррективы в умонастроение людей, кото рые брались эти планы выполнять. Вспоминает началь ник Мурмансельди и первый руководитель Севрыбхо- лодфлота Георгий Михайлович Бородулин: «В начале мая 1935 года я был внезапно отозван с промысла и по прибытию в порт арестован по обви нению в тяжких государственных преступлениях - шпи онаже и контрреволюционной деятельности. Дело в том, что некоторое время мне пришлось в составе ма шинной команды одного из траулеров работать вместе с иностранными специалистами, приехавшими в Совет ский Союз. И этого оказалось достаточно... То была первая волна репрессий тридцатых годов вскоре после убийства Кирова*. Основания для подоб ного обвинения были настолько нелепы и смехотвор ны, что я все это считал каким-то кошмарным недораз умением, которое очень скоро разрешится. Поэтому «там» держался твердо, уповая на то, что справедли вость восторжествует. И действительно, примерно через пять месяцев за недоказанностью состава престу пления, как было указано в выданной мне официальной справке, я был освобожден. Но приклеенный страшный ярлык «враг народа» еще долго осложнял существование мне и моим близким. В то время людям все настойчивее внушали в сознание тезис «напрасно не посадят, значит, что-то все-таки было». Сейчас, оглядываясь на прошлое и анализируя события тех лет, о которых теперь от крылось многое, я понял, что мне еще крупно повезло, что я попал в первую волну репрес- ; сий, когда на допросах еще не истязали, добиваясь нужных показаний, когда еще не вышло печально известное постановление о возможности применения физических методов воз действия при допросах «врагов народа». Меня только оскорбляли грубой бранью, всячески унижали мое человеческое достоинство. Но ничего не добились. ...К концу тридцатых годов прошла следующая волна репрессий - опять начались мас совые аресты. «Черный ворон» - так в народе называли арестантский автомобиль с заре шеченными окнами и дверями - носился по городу, выискивая все новые и новые жертвы. Коснулись репрессии и работников рыбной промышленности, в основном командного со става»**. Этот «черный ворон», ставший олицетворением тревоги за судьбы своих родных и близких тысяч мурманчан, останавливался ночами и во дворах первых мурманских много этажек, построенных для капитанов и механиков тралфлота. - Мама отгоняла меня, пацана, от выходившего во двор кухонного окна и плотнее за дергивала шторы, приговаривала при этом: - Слава Богу, что отец в море, значит, это не к нам... - вспоминал сын капитана К. П. Чухчина Валентин. - А я все прислушивался к доносив шимся из-за окна голосам и звукам шагов в подъезде: неужели это пришли за соседом по площадке капитаном дядей Васей*** или, этажом ниже, за механиком дядей Колей****? * 1934 год. ** Бородулин Г. М., «Ничего, кроме правды». Мурманск. 1994. *** Капитан Василий Сергеевич Земсков. ****Стармех Николай Григорьевич Дементьев.