Буторин, А. Р. За краем земли и неба : [фантастический роман] / Андрей Буторин. – Москва : АСТ ; Донецк : Сталкер, 2007. – 333, [2] с. : ил. – (Заклятые миры).

Глава 25. Отурк был поражен. Он долго не мог прийти в себя и сейчас, как никогда, походил на человека. Не внешне, разумеется, не покачиванием, не треском чешуи и щелканьем когтями, а именно очеловеченной реакцией на неожиданное известие. На такое, что переворачивало с ног на голову прежние представления. Все равно как если бы Ачаду услышал, что новостная башня родного селения на самом деле - цилиндр отурков, построенный ими в шпионских целях. Или что их старейшина - загримированный отурк, и тоже шпион, само собой. Немного очухавшись, Акмээгак на всякий случай спросил: - Ты правда ничего не знаешь о своей сути? - Я не понимаю, о чем вообще идет речь, - тихо ответил Ачаду. Он пребывал в растерянности. Не меньшей, чем изумление отурка. И тогда Нэсэ стал рассказывать. Подробно, обстоятельно, тщательно подбирая слова, растолковывая незнакомые для Ачаду понятия. И все равно тот мало что понял. А из того, что сумел понять, мало чему поверил. Нет, он умом понимал, что отурк не лжет, но примирить свое сознание с услышанным просто не мог. Сердце тоже противилось обрушившимся на хозяина сведениям; оно то замирало, то начинало учащенно биться, то просто готово было выпрыгнуть, убежать, спрятаться, разорваться - лишь бы не перемалывать, не переживать, не прогонять через себя перенасыщенную адреналином кровь. А рассказал отурк вот что. И начал он вовсе не с сути маложивущих. Речь сначала пошла о вещах более глобальных - о том месте, в котором приходится сосуществовать и отуркам, и долго- и маложивущим, и прочим, прочим, прочим, о которых ни отурки, ни люди не знают, но они не становятся от того менее реальными и живыми. Оказывается, мир, как и предполагал Ачаду в своих давних измышлениях (о которых он почти уже и забыл), состоял не только из земель-островов, рассыпанных по гигантской сфере черного «озера» - так называемой основы. Внутри основы было множество других сфер. Совершенно дико прозвучало утверждение Нэсэ, что они вовсе не обязательно меньше «родной» основы. В свою очередь те сферы включали в себя другие, те тоже - и так практически до бесконечности. Акмээгак тоже не знал - насколько глубоко, и имеет ли эта вложенность конец вообще. Да и понятия «внутри»- «снаружи», оказывается, здесь тоже не работали. По словам отурка выходило, что все то, что видно в глубине основы - другие основы, огромные сферы, - находится в то же самое время и снаружи, «над небом». Мир получался как-то чудовищно вывернут, разбросан по бесконечности и, тем не менее, замкнут сам на себя. Получалось, что и сама бесконечность, и исчезающе малая величина, постоянно стремящаяся превратиться в ничто - суть одно и то же! А неуловимая граница этих вышибающих напрочь разум из мозгов вывертов и являлась тем самым ничем, которое было настолько сложнее и масштабнее всего остального, что понять его любому стороннему, даже сверхразумному, наблюдателю не представлялось возможным. Надо было стать частью этого ничто (а значит им самим, ведь части у ничего не бывает), чтобы хоть что-то осмыслить, но и это являлось полной абстракцией и всего лишь игрой словами, потому что для подобных задач нужны были уже не мысль и сознание (пусть даже и с приставкой «сверх»), а совершенно иные, опять же, разумеется, недоступные обычному сознанию инструменты. Нэсэ хотел еще что-то добавить про роль во всем этом времени, как не о привычном обыденном понятии, а о вещи настолько важной и сложной, что и держит все на свете в равновесии, не давая ему окончательно стать ничем в абсолютном смысле. Совершенно огорошив и запутав человека нарисованной картиной мироздания, отурк добил его окончательно известием о разнице - гораздо существенней, нежели форма и размеры тела, количество глаз, ртов, конечностей и прочей внешней