Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

— Марш спать! — приказал я сурово .— Ваше время кончилось!.. Я все так хорошо — д аж е детали — помню потому, что тогда очередной раз собирался завязывать с морями; очередной раз бросал плавать. И думал, что рейс послед ­ ний. А тот, кто бросал летать или плавать, знает, как запоминается последний полет или последний рейс. ПЕТР НИТОЧКИН К ВОПРОСУ О МАТРОССКОМ КОВАРСТВЕ Н елицемерно судят наше творчество настоящие друзья или настоящие враги. Только они не боятся нас оби ­ деть. Но настоящих друзей так ж е мало, как настоя­ щих, то есть цельных и значительных врагов. Первым слушателем одного моего трагического рас ска ­ за, естественно, был Петя Ниточкин. Я закончил чтение и долго не поднимал глаз. Петя молчал. Он, очевидно, был слишком потрясен, чтобы сразу заняться литературной критикой. Наконец я поднял на друга глаза, чтобы поощрить его взглядом. Друг беспробудно спал в кресле. Он никогда, черт его побери, не отличался тонкостью, деликатностью или д аж е элементарной тактичностью. Я вынужден был разбудить друга. — Отношения капитана с начальником экспедиции ты описал замечательно! — сказал Петя и неуверенно дернул себя з а ухо. — Свинья,— сказал я .— Ни о каких таких отношениях нет ни слова в рукописи. — Хорошо, что ты напомнил мне о свинье. Мы еще вернемся к ней. А сейчас — несколько слов о пользе вза ­ имной ненависти начальника экспедиции и капитана судна. Здесь мы видим позитивный аспект взаимной неприязни двух руководителей. В чем философское объяснение? В хо ­ рошей ненависти заключена высшая степень единства противоположностей, Витус. Как только начальник экспе­ диции и капитан доходят д о крайней степени ненависти друг к другу, так Гегель может спать спокойно — толк будет! Но есть одна деталь: ненависть должна быть ж и ­ вотрепещущей. Старая, уж е с запашком, тухлая, короче 364