Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

зараженный дух иногда и во всей нации, несущий с собой иногда такую степень слепоты...» Вдруг какая-то потусторонняя сила сгибает пополам. И я на брюхе — лязг, лязг, лязг... Беру себя в лапы и опять кладу морду на одеяло. Слушаю. Ночь поздняя. От уличного фонаря в оконном стекле блики качаются. По полу от дверей — холодом. Клавдия Агафоновна читает и читает. В некоторых местах приостанавливается и легонько стучит мне по лбу пальцем. Д ел аю вид, что доставляет удовольствие стоять ночью у ее кровати и чесать брюхо только в перерыве между главами. Еще повиливаю хвостом. Вернее, кочерыжкой. Сам хвост зачем-то отхватили в раннем детстве и, как грузчики из овощной лавки объясняют, по самую завязку. Д а , о чем я? О том, какая пакость случилась утром в воскресенье. Итак, написал кое-что для Хильды на гранитной тумбе у ворот и поб ежал к водосточной трубе. Там оставляет информацию для меня Ральф — бульдог адмирала в от­ ставке. Возле трубы почему-то очень вкусно пахло борщом. Выяснил, что давеча Ральфу прищемило дверью лифта ухо. Было грустно за Ральфа, когда я б ежал к фонарному столбу. — Ну, чего ты все-таки нюни опять распустил, тяж ел о ­ вес непрофессиональный? — с глупой издевкой спросила Мурка. И Барсик, и Мурка-Машка всегда говорят гадости. А мне только один раз удалось спихнуть Барсика с перил в канал. Был, конечно, в наморднике. Подобрался с зади и ударил его лбом в зад . Он и мяукнуть не успел. Летел в воду, как б елка ,— весь растопырился. Минут пять купался, пока под мостом ниж е по течению не выплыл. Тогда у меня сработала так называемая ценностно­ экспрессивная функция, представляющая как бы активный эквивалент защитной функции. И я, как забулдыга-двор- няга, утвердил свою личность путем навязывания кошкам своей системы социальных установок. 167