Дюжилов, С. А. Феномен репрессированной науки на Мурмане // X Ушаковские чтения, [Мурманск, 7-8 ноября 2013 г.] : сборник научных статей / [редкол.: Ю. П. Бардилева (науч. ред.) и др.]. - Мурманск, 2014.

С.А. Дюжилов ФЕНОМЕН РЕПРЕССИРОВАННОЙ НАУКИ НА МУРМАНЕ Неологизм «репрессированная наука» ввел в научный оборот М.Г. Ярошевский (1915-2002) - российский психолог и историк отечест венной науки, доктор психологических наук, профессор, почетный акаде мик РАО, главный научный сотрудник Института естествознания и техни ки РАН, Москва'. По мнению ученого в 1930-1950-е гг. объектом репрес сий оказались не отдельные ученые, а научное сообщество в целом. Как считает исследователь, «речь должна идти не только о репрессированных ученых, но и о репрессированных идеях и направлениях, научных учреж- 2 дениях и центрах, книгах и журналах, засекреченных архивах» . Исследуемое явление включает в себя не только трагические страни цы из жизни столичных ученых, маховик сталинских репрессий оставил также заметный след и в судьбах научной интеллигенции регионов. В 1920-193 0-е гг. на Мурмане сложилась целая сеть научных стационаров, среди которых, прежде всего, выделялись Центры по изучению северных морей (Мурманская биостанция, ПИНРО), Кольская база АН СССР, ПО- СВИР, природоохранные резерваты (Лапландский и Кандалакшский запо ведники). Ни одно из названных учреждений не избежало репрессий в до военное десятилетие. Наибольший резонанс в обществе в то время вызвали «дело ГОИНа» (привело к ликвидации Мурманской биостанции) и «Сель дяное дело», в результате которых пострадало не менее 43 ученых, кампа нии против акад. А.Е. Ферсмана (1937-1941), И.Г. Эйхфельда (1937-1938) и Г.М. Крепса (1938), имевшие серьезные последствия для них самих и их научных школ в Хибинах. Опубликованные данные (это порядка 60 уче ных, подвергшихся репрессиям) далеко не отражают истинные масштабы трагедии, затронувшей региональный научный социум при сталинизме. Согласно взглядам М.Г. Ярошевского, под репрессиями в научной среде следует понимать не только истребление людей, книг, убеждений, ликвидацию наук и т.д.; но и подчинение ученых партийно-бюрократиче скому диктату, вынуждающему их жить с расщепленным сознанием, двойной моралью. Глубокой деформации, считает исследователь, в эпоху сталинизма подверглись менталитет научного сообщества, его жизнь во всех ее проявлениях. Насколько правомерен этот вывод применительно к российской глу бинке? Попытаемся на примере Кольской базы АН СССР дать ответ на этот вопрос. 1 Ярошевский М.Г. Сталинизм и судьбы советской науки // Репрессированная наука. Л„ 1991. Вып. 1. С. 6-33. ' ' Там же. С. 10-11. 143