Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛЬНЫЙ ПЕРЕЗВОН. КОЛОКОЛА В ЛИТЕРАТУРЕ, МУЗЫКЕ И ЖИВОПИСИ на мысли, что ждешь негромких ударов колокола, зовущего на вечернюю молитву. Один из современников Исаака Левитана пи­ сал о его картине «Вечер. Золотой плес» следую­ щее: «Кажется, сейчас ударит колокол и невольно на память приходят молитвенные слова: Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человецех благово­ ление». Картинам Левитана и вообще свойственна осо­ бая поэтичность и музыкальность. Вспомним здесь и талантливого скульптора Антонину Петровну Усаченко, руками которой были созданы памятники Есенину и Молодцову в Рязани, Циолковскому в селе Ижевское, скульп­ тура «Скорбящая», «Летний дождь», гипсовое из­ ваяние скульптуры «Россия —Родина моя». Судь­ ба этой женщины-скульптора оказалась мало ска­ зать тяжёлой, ее творения замалчивали, мучила болезнь и игнорирование коллег. Журналист Дмитрий Соколов в статье «И колокол молчит» вспоминает, как однажды на персональной выстав­ ке Антонины Петровны его поразил один экспо­ нат под названием «Автопортрет». Усаченко изоб­ разила себя анфас на дне колокола, сжимаемого двумя руками. И Соколов признаётся, что только Софийская звонница Художник Николай Дудин потом к нему пришло понимание смысла этой ра­ боты скульптора. Он пишет, что «Антонина ощу­ щала себя живым колоколом, чей звон не может прорваться к людям» ( Соколов, 2003. С. 4.). Восторженно передает свои впечатления от колокольного звона и художник Сергей Арсенье­ вич Виноградов, работавший над картинами в Псково-Печерском монастыре: «А какой здесь звон, какие мелодии перезвонов на древней красавице- звоннице (Большой). Как сладостно слушать. Ког­ да звон во все колокола —то звонят семь звонарей и звонят вдохновенно. Мотивов — мелодий звона — много...» (Музыка колоколов, 1999. С. 65). Образ колоколен волновал художника Василия Васильевича Рождественского. В своих «Записках художника» он пишет: «Освоив пространство дво­ ра, сада и проезда перед домом, детская мысль стремилась узнать, что делается на колокольне, откуда часто разносились гудящие звуки большого колокола. Как-то на пасхе я упросил брата взять меня туда. Взбираться пришлось долго, по внут­ ренней винтовой каменной лестнице; местами про­ ходили в темноте, нащупывая кирпичные стены. Когда поднялись выше, бьто неприятно ощущать сотрясение колокольни от звона, а приблизившись к люку, выходящему на площадку звонницы, я за ­ жал уши и с трудом подошел к решетке пролета. Расстояние до земли, маленький наш дом, сад, ма­ ленькие люди неприятно поразили меня, долго при­ шлось привыкать к пространству. Потоммне даже нравилось бывать наверху, рассматривать отту­ да знакомые места Тулы. <...> Бывая часто на колокольне, я даже на­ учился звонить: справлялся один с четырьмя коло­ колами, работая обеими руками и ногой. Мои коло­ кольные мелодии были приятны, и церковный сто­ рож не гонял меня за какофонию... <...> На другом берегу реки видна труппа ста­ ринных церковных построек своеобразной северной архитектуры. Двухэтажная шатровая колоколь­ ня переделана из деревянной башни-острога, сто­ явшей здесь для защиты от иноземного врага. Не­ подалеку от нее белая каменная церковь XVII века: приземистая, одноглавая, с тесовой потемневшей крышей, купол покрыт щепой1, поэтому имеет не­ сколько примитивную форму, что придает церкви: архаический характер » (Рождественский, 1963). ' Имеется в виду гонт — кровельная дощечка. 2 2 0