Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛА, КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОН И ПРАЗДНИКИ Вспомним детские заклички, обращенные к силам природы, например, непосредственно к сол­ нцу: «Солнышко-колоколнышко!/ Ты пораньше взойди,/ Нас пораньше разбуди:/ Нам зиму про­ вожать,/Нам весну встречать!». Или: «Солныш­ к о / Колоколнышко,/ Не пеки за р е к у ,/ Пеки к нам в окно,/Будет нам тепло»... Как видим, заклички эти относятся к разряду обрядовых, связанных с древним дохристианским представлением о том, что с их помощью можно воздействовать на силы природы, в данном случае на солнце, если долгие дни стоит ненастье. В звукоряде «солнышко —ко­ локолнышко» явно слышится колокольный звон. Да и аллитерация согласных букв «к», «л» в сло­ ве «колоколнышко» и звонкого «н» также дают нам ощущение звона. Правда звона разного: в первом случае — размеренного, неспешного, «удары» осуществляются большим колоколом, во втором —слышится звучание уже нескольких более легких колоколов, потому как здесь и фра­ зы более рубленые, короткие... Сравнение солнышка с колоколом в детском воображении тоже не случайно. Уже изначально оно ориентировано на что-то общее между солн­ цем и колоколом — круглое, желтое, сияющее... Поэт Александр Макаров, наблюдая за сыном, на­ писал: «Простым карандашом рисует мир вол­ шебный/ Мой пятилетний сын — художник всех вр ем ен / Рисует поле — слышен запах хлебный/ Рисует солнце — слышен светлый звон...» Вот оно, неосознанное детское восприятие солнца и колокола, если взрослый человек, взглянув на рисунок сына, смог услышать звон. Есть стихотворные строки, сравнивающие сол­ нце с колоколом и у русского советского поэта А. В. Жигулина: «Слышу дальний звон колоколь­ н ы й / Это солнце гудит весной. / Вижу белые колокольни,/ Вознесённые над землёй». Йо Хаазен сообщает, что хороший колокол имеет еще более глубинный смысл, где речь идет уже о «равностороннем треугольнике дух — душа —тело, силы которого в равновесном вза­ имодействии делают жизнь человека гармонич­ ной и счастливой». И далее рассматривает это триединство уже как могущество —мудрость — любовь, которыми и определяется Божествен­ ность. В христианской религии это триединство обозначено как Отец, Сын и Дух Святой. Отец — могущество (жизнь), Сын — мудрость (свет), Дух Святой —любовь (тепло) (Музыка колоко­ лов, 1999. С. 117). На церковном языке колокол именуется «кам- пан» - от названия римской провинции Кампа- Сцена музицирования с фрески свободного искусства из комнаты свободных искусств и планет во дворце Триничи. X IV в. ния, где из меди и были отлиты первые колокола, с развалистым раструбом, ушами для подвески и с привешенным внутри билом — языком. Что касается распространения колоколов на Зап а ­ де, то произошло это благодаря папе Сабиану (604-606 гг. н.э.). Именно он ввел официальное колокольное звучание в церковную практику Рим­ ской церкви. После этого колокола получили окон­ чательное признание на территории Западной Ев­ ропы и уже с VII века стали неотъемлемой частью повседневной жизни европейского города, а с XI века —и села (Ковалив, 2003. С. 14 ). Николай Иванович Завьялов в статье «Краткая история колоколов» пишет, что впервые колокола упоминаются Григорием Турским (594 г. н. э.) под именем «signa», что медных и железных дел ма­ стер ирландский епископ Дагей сделал 300 ко­ локолов (campanos). Звони, мой колокол, звони, Зови людей к себе, зови, Лети, лети благая весть, Что Храм открыт и служба есть. В. Сычев. «Звони, мой колокол, звони...» Светлана Евгеньевна Макарова, искусство­ вед из Санкт-Петербурга, сообщает, что обряд 7