Беляев, Д. П. Формирование «арктического вектора» советской внешней политики в начале 1920-х гг. // 1921 год в судьбах России и мира : от Гражданской войны к послевоенному миру и новым международным отношениям / М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун- и [др.]. - Мурманск, 2011.

Д.П. Беляев ФОРМИРОВАНИЕ «АРКТИЧЕСКОГО ВЕКТОРА» СОВЕТСКОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ В НАЧАЛЕ 1920-Х ГГ. В начале 1920-х гг. внутреннее и международное положение РСФСР было крайне тяжелым. Страна пребывала в глубоком социально-экономическом и политическом кри зисе, вызванном Первой мировой войной, революцией 1917 г. и последовавшей за ними Гражданской войной. Произошедшие в России бурные внутриполитические события сказались и на международной обстановке: страна оказалась в «санитарном» кордоне. Прошедшая мировая война продемонстрировала возросшее стратегическое зна чение Арктики. В этих условиях с новой силой развернулась борьба за доминирование в этом регионе. Специфика борьбы заключалась в том, что в значительной степени она проходила не между странами Запада, а имела ярко выраженную антисоветскую на правленность. Тяжелейшее внутреннее и международное положение РСФСР позволяло предполагать, что наша страна не сможет последовательно отстаивать свои позиции в Арктике. В начале 1920-х гг. главная задача внешней политики советского руководства на Севере состояла в защите своих интересов в регионе. 4 мая 1920 г. была опубликована нота Народного комиссариата иностранных дел РСФСР об установлении 3-мильной зоны российских территориальных вод1. На основа нии этого документа, приказом начальникаМорских сил Северного моря от 8 мая 1920 г., были временно, до окончательного разрешения вопроса путем международных догово ров, определены границы территориальных вод РСФСР на Севере. Без соответствующе го разрешения советских властей промысел в этих водах квалифицировался как хищни чество и подлежал преследованию вооруженной морской силой . Советские власти не ограничились лишь только дипломатическими демаршами. В апреле 1921 г. в русских территориальных водах были задержаны и отконвоированы в Архангельск 3 норвежские рыболовные шхуны, которые вели незаконный промысел. В условиях разразившегося в России серьезного продовольственного кризиса необходимо было преподнести хороший урок любителям эксплуатировать российские промысловые богатства. «Хищники были арестованы и преданы Ревтрибуналу, приговорившему их к тюремному заключению»3, конфискации улова и денежному штрафу. Однако отметим, что это был чуть ли не единичный случай, когда удалось задержать иностранных бра коньеров в российских территориальных водах. Ограниченность материальных ресур сов не позволяла организовать в первой половине 1920-х гг. эффективную охрану мор ских границ. В то же время этот эпизод в советско-норвежских отношениях имел меж дународный р езонанс. А рестованные браконьеры были освобождены осенью 1921г., после многочисленных обращений норвежской стороны (этот вопрос был также поднят известным полярным исследователем Ф. Нансеном во время его пребывания в Москве). В данном случае интересы «местного правосудия» были принесены в жертву более важным интересам общегосударственной политики Советской России, боровшейся за международное признание4. На государственном уровне вопрос борьбы с иностранными браконьерами был решен 24 мая 1921 г., когда был опубликован декрет СНК «Об охране рыбных и звери ных угодий в Северном Ледовитом океане и Белом море», которым устанавливалась 12-мильная полоса советских территориальных вод5. В силу декрет вступил с 1 июня 282