Живая Арктика. 2008, №1.
ИОАНН ШЕФФЕР: ЛАППОНИЯ и теснящимися вокруг нее близкими друзьями на приру ченного домашнего оленя и с пляской и песнями, суля щими ей здоровье и плодовитость, отвозится на брачное ложе”. Боюсь, что все это Олаф почерпнул из досужей мол вы, не проверено фактами, потому что, во-первых, на оленях, как мы уже неоднократно говорили, никогда не ездят, как на верховых лошадях, и, во-вторых, потому, что он не указывает, откуда увозят невесту. Дело в том, что увозить ее из дома родителей не име ет смысла, т.к. именно там начинается и заканчивается все торжество, да и само брачное ложе находится там же. Нельзя также предположить, что невесту увозят из какого-нибудь другого жилища, т.к. каждая семья живет обыкновенно только в одном, а не в нескольких, допус тить же, что ее увозят не из родительского дома, а из другого места, нет оснований. Главное же, такой увоз не имеет смысла потому, что, как мы уже сказали, само брач ное ложе находится в том же самом жилище. В наше время зимой не весту действительно увозят из родного дома, но только в церковь или к священнику, если до них далеко, и притом не верхом на олене, а в санях, запряженных оленями. Сва дебный поезд, направляясь в церковь, строится в опреде ленном порядке. Впереди идут мужчины, за ними жен щины. Во главе всего шествия идет лопарь, называемый у них "outomwatze", т.е. предво дитель шествия, за ним сле дует жених, а затем все ос тальные. Несколько девушек идут впереди невесты , за ними следует она сама, влеко мая под руки мужчиной и женщиной, а дальше все ос тальные. При этом, по Самуилу Реену, невеста должна упираться и делать вид, что ее насильно тащут венчаться, лицо ее должно выражать отчаяние и горе. Так же описывает свадебное шествие и Иоанн Торней, но только, по его словам, невесту ве дут не мужчина и женщина, а двое мужчин, обыкновен но отец ее и брат, если они живы, в противном случае ближайшие родственники. "Следует заметить, - пишет он, - выражение тоски и печали в лице девушки, кото рую отрывают от отца с матерью и отдают под власть мужа. Ее ведут отец и брат или, если она сирота, бли жайшие родственники. Она идет повесив голову, как жертва на заклание. Когда в церкви священник спра шивает ее, согласна ли она выйти замуж за того че ловека, с которым она венчается, она стоит как немая и молчит, пока родные не уговорят ее дать ответ. Но даже и тогда она произносит его таким тихим и робким го лосом, что священник едва слышит ее. Соблюдение всего этого считается у лопарей при знаком чистоты и невинности невесты, несмотря на то, что в действительности она, может быть, очень любит 106 своего жениха и рада выйти за него замуж". Привожу здесь изображение невесты, которую двое мужчин ведут в церковь. За венчанием следует свадебный пир. Он устраива ется в доме родителей невесты. Каждый из его участни ков сам приносит с собой угощение для этого пира нака нуне, т.е. к моменту раздачи женихом подарков. Пища поступает в распоряжение хозяев в сыром виде, и они уже должны позаботиться о том, чтобы пригото вить ее к пиру. Все же большая часть ее доставляется родителями жениха и невесты. Во время пира на первом месте сидят молодые, а по бокам от них - остальные родственники и друзья. Уго щение пирующие берут не сами, а получают из рук ло паря, играющего роль повара и распределителя пищи. Каждым кушаньем он потчует сперва молодых, а потом уже и всех остальных присутствующих. Мальчики и девочки, не помещающиеся в тесном ша лаше, взбираются на крышу и оттуда, через отверстие в ней, закидывают вниз удоч ки с крючками, на которые им нацепляют куски мяса и т.п., чтобы и они могли на сладиться пиром. Покончив с едой, пирующие, по своему обыкновению , благодарят Бога и протягивают друг дру гу руки. Пир заканчивается вы пивкой. "После этого, - пи шет Самуил Реен, - начина ют покупать водку у того, у кого она есть, сперва родите ли жениха, потом невесты, а там и все остальные". Впро чем, это бывает обыкновен но только у более зажиточ ных лопарей или же в случае, если среди пирующих нахо дится человек, у которого за пасена водка для продажи; остальные взамен этого ус лаждаются оживленной беседой. То, что сообщает Олаф Магнус о струнных инстру ментах и танцах, по-видимому, совсем неправильно. "Народ этот, - пишет он, - живущий под сумрачным и холодным небом севера, устраивает шумные пиры, увеселяя пирующих игрой на гуслях, под звуки которых они пляшут и поют на родном языке песни и сказания о подвигах великанов и героев, о доблестях предков, изображая древние события с таким воодушевлением и жаром, что певцы иногда со слезами и стонами валятся на землю". Многим может показаться, что это описание скорее относится к древним норманнам, а не к лопарям. По крайней мере в наши дни у лопарей не сохранилось ни малейших воспоминаний о чем-либо подобном. Гусли и вообще какие бы то ни было музыкальные инстру менты лопарям совсем неизвестны; над танцами же и плясками они смеются, как над величайшей нелепос тью. Что касается сказаний о древних героях и велика нах, то не только этого, но даже вообще каких-либо пре
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTUzNzYz