Живая Арктика. 2005, №1.

Юлия Рунова с дочерью Верой Пекшинскому повороту: Венедикт был бы не Ве­ недикт, если бы не просмаковал всю горечь этой беды до дна. В его дневнике остались только краткие записи: "Когда мне невмочь пересилить беду", и "Позарастали стежки-дорожки", и еще "Ничто не поможет". 1973,24 октября - Ерофеев отмечает свой день рождения на квартире у Валентины Есе- левой. В гости пришли: Седакова, Котов, Ко- бяков, Муравьевы, Лён, Величанские. Празд­ ник с новыми гостями продолжился и весь сле­ дующий день. 1973, 26 октября - Ерофеев едет к сестре Нине Фроловой отмечать ее день рождения. 1973,2 ноября - целый день Ерофеев про­ водит в Пущино. Вечером он едет в Серпухов на поиски Юлии Руновой, но безуспешно. В конце записной книжки В. Ерофеева за 1973 год присутствует небольшой текст, обра­ щенный, по-видимому к Юлии Руновой. ".. .мой опыт убеждает меня в том, что я пре­ красно могу без тебя обойтись, сейчас это не­ сколько труднее, ну да ладно - если право на са­ моуважение достается такой обременительной ценою, то мне плевать на эти права, - душевное расстройство то, что для большинства норма по­ ведения - если кого-нибудь предпочтешь, при­ еду и удавлю". 1973, декабрь - Ерофеев снова в поисках "зимней квартиры". Как-то на московской ули­ це он столкнулся с Виктором Сукачем, старинным зна­ комым и почитаемым знатоком Василия Розанова, и тот предложил Венедикту бесплатно пожить в Болшево. Хо­ зяйка маленького домика Лидия Делиева потеряла мужа и потерялась сама: домик, где читал "Мастера и Марга­ риту" Булгаков и находила приют Анна Ахматова, об­ ветшал, и сад за домом заглох, но зиму там скоротать вполне можно. 1974, январь - Ерофеев живет в дачном поселке Болшево, недалеко от дома, где после эмиграции посе­ лились С. Эфрон и М. Цветаева. Он обожает поэзию Марины, и здесь, среди столетних сосен, дышать одним, и ее когда-то воздухом, доставляет ему, по-видимому ог­ ромное наслаждение. В дневнике этого периода Ерофеев записывает: "О домике в Болшево: А в обычные дни этот пышный подъезд Осаждают убогие лица: Прожектеры, искатели мест, И преклонный кретин и вдовица..." Обширен круг лиц, с которыми Ерофеев общается в "болшевский период". Это и его старые друзья - Вла­ димир Муравьёв, Николай Котрелёв, Лев Кобяков, суп­ руги Гудковы - Юрий и Валентина, Василий Моксяков, Валерий Бармичев, Ольга Седакова и рядом с ней ху­ дожники Саша Лазаревич и Саша Карнаухов с женой Викой, Виктор Сукач; самый надежный друг Венедикта с орехово-зуевских времён и его доверенное лицо в от­ ношениях с Юлией Руновой - Валентина Еселева; не­ давние его знакомые - художники Борис Козлов и Олег Целков, Майя Луговская, поэты Величанский, Агапкин и Лён; профессиональные патриотки из журнала "Вече", Нина Козлова и СветланаМельникова; чета Архиповых, дававшая приют Венедикту в подмосковном поселке Ильинское по Казанской дороге. И конечно, владимир­ ская свита верных венедиктинцев: Борис Сорокин, чета Масловых - Валерий и Валентина, Андрей Петяев, Люд­ мила Чернышёва, Авенир Авдошин, поэт Вячеслав Ули- тин с женой Валентиной, сердечный философ Алексей Сидоров с женой Татьяной, Михаил Арацев, Владислав Цедринский - многие из них угадываются в лицах и судь­ бах персонажей поэмы "Москва-Петушки". В один из приездов Нина Козлова привозит ему не­ большой транзисторный приемник, и они ночи напро­ лет слушают и конспектируют "голоса". Венедикт шу­ тит: "Глупая радиостанция "Свобода", она выбирает для трансляции на Союз как раз те волны, на которых боль­ ше всего шума —нет бы сместится влево или вправо." Некоторое время вместе с Венедиктом в Болшеве живет, такой же бесприютный - Борис Сорокин. Однаж­ ды ночью Венедикт будит Сорокина: "Ты послушай му­ зыку, Сорокин, какой-то Шнитке. Сорокин спросонья ничего не может понять, а Ерофеев снова, - нет, ты, слу­ шай, какая нечеловеческая музыка!" Случилось так, что все дрова, заготовленные Сука­ чем на зиму закончились. И Венедикт решает сходить на разведку в сарай соседней заброшенной дачи. Вы­ таскивая несколько бревен из дровяника он обнаружи­ вает под ними завернутый в рогожу алебастровый, ан­ тичный торс. Он кого-то ему очень напоминает.