Живая Арктика. 1999, №3-4.

№ 3-4 (17-18) В 6 К краеведения декабрь 1999 то Алымов не скрывал характер своих контактов с ко­ ренными жителями. Он знал многих аборигенов края, по­ сещал семьи оленеводов от Туломы до Иоканги, часто бывал в тундре. Даже рекомендовал юношей из семей Осиновых, Матрехиных, Герасимовых, Яковлевых на учебу в Ленинград. Саамы гордилисьдружбой с "большим начальником", часто искали у него защиты от притеснений местных вла­ стей. Квартира Василия Кондратьевича в бревенчатом доме на улице Красной (была такая в районе ул. Книпо- вича), где он занимал две комнаты, была для многих оле­ неводов постоянной и надежной гостиницей. О том знал тогда весь небольшой Мур­ манск. За это и зацепились на следствии. Вопросы посыпа­ лись, как из рога изобилия: "Кто из саамов враждебен к советской власти? Кто из них за автономию и союз с Фин­ ляндией? Кто из оленеводов поддерживал связь с Фин­ ляндией? Есть ли враждеб­ ные настроения среди саа­ мов, в частности, студентов педтехникума?" Нужно отдать должное Алымову. Он отвечал честно и ничего против саамов не показал. На вопрос о нали­ чии среди них враждебно на­ строенных, стремящихся к отделению, ответил коротко: "Нет таких". О связях саамов с Финляндией тоже дал ла­ коничный ответ: "Ничего не знаю". На следующем допро­ се, а он состоялся 10 марта 1938 года, через десять дней после первого, в течение ко­ торых подследственного, по- видимому, "обрабатывали", показания "руководителя са­ амского заговора" суще­ ственно изменились. Алымов будто бы заявил, что "во­ шел в контрреволюционную националистическую саам­ скую организацию еще в 1935 году". А далее в "деле" пошел уже какой-то заученный бред: его организация го­ товила "соответствующие формирования", надеялась на поддержку буржуазной Финляндии; проводила агитацию за отторжение Кольского полуострова, совершала раз­ личного рода диверсии и т.п. Дело о саамском заговоре стало раскручиваться с неимоверной скоростью. "Было установлено", что, во-первых, саамская повстанческая организация связана с Западом или, точнее, с теми кру­ гами, которые отстаивали идею "Великой Финляндии" с включением в нее Карело-Мурманского края. Во-вторых, контрреволюционный саамский заговор был идеально законспирирован и хорошо организован. Во главе заго­ вора стоял центр, в него якобы входили Алымов, 3. Чер­ няков, А. Эндрюковский, П. Антонов и Аллан-Валлениус - то ли с финской, то ли со шведской стороны. Этой ру­ ководящей пятерке по "легенде" подчинялись шесть по­ встанческих групп на местах: в Ловозере, Воронинском погосте, Иоканге, Нотозере, Юркино и Мурманске. По сфабрикованным показаниям, наиболее крупной была ловозерская группа, в ней будто бы было до 15 человек. Из воронинских лопарей фигурировали трое - Александр Яковлев, Семен Дмитриев и Павел Фефелов ( бывший председатель колхоза). В Иоканге был арестован Алек­ сандр Васильевич Матрехин, в Нотозере - Андриан Герасимов. Саамская контрреволюционная организация в свою очередь была "связана" с "Карельским центром", во гла­ ве которого стояли Э. Гюл- линг и Г. Ровио (тогдашние руководители Карельской АССР). Участники заговора "вели работу" в следующих направлениях: разваливали колхозы, артельное хозяй­ ство, сокращали поголовье оленей, поджигали ягельни­ ки, организовывали террори­ стические акты. Утвержда­ лось так же, что Канев хотел убить первого секретаря рай­ кома партии Г. Елисеева, а другие члены организации даже говорили об убийстве Сталина и его соратников. Заговорщики якобы рас­ пространяли провокацион­ ные слухи о близкой войне, вели контрреволюционную агитацию за создание еще одного саамского (западного) района (идея Никона Гераси­ мова из Ловозеро), и даже самостоятельной Лаплан­ дии, собирали шпионские сведения, вооружались, гото­ вили повстанческие кадры из кулаков и белогвардейцев (считалось, что центром вос­ стания может быть селение Чальмны-Варрэ на Поное. Именно туда должен был прилететь какой-то самолет из Финляндии). Сегодня мы знаем как велось следствие. Первый допрос Алымова проводил следователь Шабаловский, второй - младший лейтенант госбезопасности А.Я. То- щенко, третий допрос (21 марта) - сержант П.В. Тере­ хов. Очные ставки проводил еще один сотрудник - некий Кольк. К ведению дела была привлечена целая группа из семи следователей. Характерно, что все они "умели" зацепиться за та­ кие факты биографии подсудимых, как социальное про­ исхождение, национальность, образование, служба в старой армии, принадлежность к другим партиям, нали­ чие родственников за границей, судимость. У каждого человека, попавшего в лапы НКВД, непре­ менно находился какой-то "изъян", который всегда обра­ щали против арестованного: у Алымова - принадлеж­ 59