Живая Арктика. 1998, №2.

4 июля 1903 года. Идет дождь. Работать нельзя. Положительно у всех жителей Канда­ лакши мания снимать с себя фотографии. Пришли «барышни», дочери Беляевского приказчика, «Желают сняться». Молодой че­ ловек, помор, «очень хочет посмотреть на себя, ка­ ков он есть». - Да вы посмотрите в зеркало на себя, ну и узнаете, каков вы есть. - Нет, на карточке виднее! Волостной писарь тоже желал бы сняться - «очень было бы приятно получить снимочек». Один мой хозяин на предложение снять его ответил: - Грех, Василий Васильевич. - Почему грех? Ведь есть же изображения Христа, цар­ ские портреты, какой же тут грех? Ты спроси священника. - Да что! Священник-то у нас молодой, чего он пони­ мает. 5 июля 1903 года. Дождь перестал. Сыро, серо. Когда я уезжал из Ар­ хангельска, там только что разыгралась обычная в нынеш­ нее время история. На пароходе из Норвегии студент при­ вез бочку селедок. Бочка эта на пристани развалилась, и вместо селедок оттуда посыпались какие-то бумаги. Таможенный солдат полюбопытствовал взглянуть, что это за бумаги. Взглянул - прокламации. Студента, конеч­ но, арестовали, но кроме него оказались замешанными в это дело два лица из хора, который пел в одном из архан­ гельских ресторанов. Хористы, конечно, тоже были арес­ тованы, а весь хор в 24 часа выслан из Архангельска. Так, по крайней мере, передавал мне эту историю архангель­ ский обыватель, ехавший со мной вместе на пароходе. Что это за хоры, я знаю... Пришлось слышать в одной из гостиниц в Архангельске. Что за голоса! Что за куплеты! В самых рискованных местах лакеи скалят зубы, переми­ гиваются и испускают легкое ржание от удовольствия. Пуб­ лика тоже довольна этим перцем. Словом, «цивилизация». И в подобном хоре политические идеи? Чудны дела твои, Господи! У студента будто бы нашли письмо одного из хористов. В письме сказано: привозите «масла», тут все «готово». Недаром в «Губернских архангельских ведомостях» был анонс от одной из гостиниц, что едет новый хор, и не в продолжительном времени запоет еще лучше прежнего. Когда я пишу свои записки, мою кисти, приготовляюсь идти работать, читаю, в соседних комнатах у хозяев идет несмолкаемый разговор. Заходят лопари, конечно, пьяные, идут денежные счеты с хозяином. В соседней комнате поместился какой-то постоялец, тихий человек: он по целым дням набивает папиросы, долго и с удовольствием пьет чай; у меня в комнате слышно, как он откусывает сахар. Иногда читает старую газету. Хозяин мой чаю не пьет. - Что же ты не пьешь чаю, Сергей Давыдыч? - Да уж два года не пью, Василий Васильевич, вреден он мне, какая-то в грудях у меня болезнь слу- чилась, так с тех пор и не пью. Не на пользу он мне. 6 июля 1903 года. Противный климат. Сегодня весь день болели зубы. Не работал. Пошел на берег. Поистине окраина России. Местные крестьяне, кто посмышленее, то есть кто еще не совсем одурманен водкой, обставля­ ют лопарей: поят их водкой, а потом обвешивают, обмеривают, словом, на­ дувают, где только можно. Край здесь небедный, и мог бы быть богатым, но живут кое-как, неряшливо, а, главное, пьяно. Поедет крестьянин ловить рыбу, другой раз нало­ вит рублей на 20-30, деньги пришли сразу, легко, ну и пьет... 10 июля 1903 года. Сегодня днем была тихая, ласковая погода, прогля­ дывало солнце. Потом стало хмуриться, побежали тума­ ны. «Туман наваливать» (тут не говорят «наваливает»), - сказал мужик. К 6 часам пошел дождь. Не работал, бродил по горам, снял несколько фотографий, глядел, как девушки и парни играют в мяч. Мяч тут кожаный. Наподдают его палкой, игра вроде нашей лапты. Очень ярко одеваются женщины на Севере, издали целая палитра красок: синих, зеленых, желтых, красных; среди серых гор и блудной природы - очень красиво. Пошел сильный дождь, улица опустела, дождь разог­ нал всех по домам. У хозяев гости, то есть так, кой-кто зашел посидеть, идет несмолкаемый разговор. Тут у всех болят зубы, масса народу приходит и про­ сит у меня лекарства. Доктора тут нет, да и, кажется, не полагается. Ко мне каждый день являются все новые и новые по­ сетители: одни хотят снять с себя фотографию, другие - лечить зубы. Я окончательно сделался зубным врачом. Вчера явился молодой человек, желающий продать жемчуг. Жемчуг ловят тут по небольшим речкам, но его здесь немного, и он, кажется, не очень хорошего достоин­ ства. Пришли с озер лопари. Церквей на озерах нет, а пото­ му принесли крестить ребенка в селение. Ребенку полго­ да, он прочно укреплен в маленькой люльке наподобие лодки. Чтобы ребенок не мешал, его иногда в этой лодке вешают на стену - зовут меня в крестные отцы. Вечером ребенок орал благим матом на всю улицу - лопарка отда­ ла его бабе «подержать», а сама скрылась и немедленно напилась. 9