Живая Арктика. 1998, №2.

самому быть, где пожелает. Но ста­ рец не захотел вернуться в суетный Санкт-Петербург. Преобразилась черная душа предавшего на муки и смерть горемычного царевича, при­ нял он ангельский чин и в покаянии, слезах скончал свои дни. В уцелев­ ших от пожара и расхищения листах соловецких записей значатся и дру­ гие узники. Вины их не указаны, и можно лишь догадываться, что при Е катерине попадали сюда иные вольтерьянцы-богоотступники и кое- кто из братьев-каменщиков, но нов затвор навечно, а покаяния в грехах ради, по церковному суду. Через год- два их отпускали. Последним Соло­ вецким узником был последний ко­ шевой атаман Запорожской Сечи Петр Кальнишевский. Пробыл он в заточении вплоть до восшествия на российский престол императора Николая Павловича. Сто один год ему был, когда пришло помилование, и он, как Толстой, не захотел вернуться в суетный, ставший чуждым ему мир, но пострига не принял и, скончавшись, похоронен был не на братском кладбище, а одиноко, в стенах крем­ ля. Его могила нетронута и по сей день. На ней лежит тя­ желая каменная плита с полустертой надписью. «СОЛОВКИ В 23 ГОДУ» Первые узники Соловецкой ка­ торги - Соловецких лагерей особого назначения - СЛОН-ОГПУ прибыли на разоренный остров в 1922 году. Это были в подавляющем большин­ стве офицеры Белых армий, вольно или невольно оставшиеся на территории бывшей Россий­ ской Империи, ставшей тогда РСФСР. Они пробыли здесь недолго. Через месяц ими забили до отказа две гнилые баржи, вывели на буксире в море и потопили вместе с бар­ жами. Но тропа была проложена, и по ней потянулись но­ вые и новые толпы. Прибывали и одиночки. Главным об­ разом, сюда шли «каэры» - заподозренные в контрре­ волюции (уличенных, конечно, расстреливали на месте), но была и шпана, и «легавые» провинившиеся чекисты. Соловецкая песня рассказывает об этом времени так: ...И со всех углов Советского Союза Едут, едут, едут без конца... Всё смешалось: фрак, армяк и блуза. Не видать ни у кого лица... В 1923 году, кроме немногих оставшихся там монахов, на Соловецком, Анзерском, Заячьем и Конде - четырех ос­ тровах каторжного архипелага - было лишь два-три чело­ века, прибывших туда по своей воле. Охрану берегов нес Соловецкий особый полк (СОП) - мобилизованные. Им командовал Петров, комиссаром при нем состоял Сухов. Оба заслуженные красные партизаны гражданской вой­ ны, оба сильно пили, вследствие чего и были упрятаны подальше от глаз. Первым начальником СЛОН был Ногтев, попавший туда по той же причине, и позже там же расстрелянный. Он был прост и малограмотен, во хмелю большой само­ дур: то «жаловал» без причины, отпуская с тяжелых ра­ бот, одаривал забранными в Архангель­ ске канадскими консервами, даже спир­ том поил, то вдруг схватывал карабин и палил из окна по проходившим заклю­ ченным. Стрелял он без промаха, даже в пьяном виде. Топивший в его комнатах печи уголов­ ник Блоха рассказывал, что по ночам Ног­ тев сильно мучился. Засыпать он мог только, будучи очень пьяным, но и зас­ нувши, метался и кричал во сне: - Давай сюда девять гвоздей! Под ногти, под ногти гони! До Соловков он был помощником Саенко, знаменитого харьковского чеки­ ста времен гражданской войны. Его за­ местителем и после него вторым началь­ ником СЛОН, тогда ставшим УСЛОН, был латыш Эйхманс, тоже проштрафивший­ ся чекист, откомандированный на Солов­ ки за хищения и растраты. Он был иного типа: интеллигентный (бывший студент Рижского политех­ никума), деловитый, энергичный, он делал карьеру на ре­ волюции, дал промах на прежней службе, а потом на Со­ ловках старательно и умно выслуживался. Вернуться на материк ему все же не удалось. По неизвестным причи­ нам он был переведен лет через пять начальником лагеря на Новую Землю и там расстрелян. ГПУ строго хранит свои тайны. При Эйхмансе кровавый хаос Ногтева постепенно замыкался в твердую, четкую систему советской каторги. Такими же «почетными» ссыльными были и осталь­ ные вельможи Соловецкой сатрапии первых лет: нач. адм. части - тупой, звероподобный Васьков и нач. 1-го отд. УС­ ЛОН - грубый, но добродушный Баринов. Даже нач. сани­ тарной части М.В.Фельдман, жена члена верховной кол­ легии ОГПУ, была сослана туда собственным мужем для охлаждения ее африканских Страстей. Она закончила свои дни в стиле всей своей жизни: была убита ревнивым по­ клонником в Пятигорске. Но на Соловках о ней сохрани­ лась добрая память: мягкая, культурная, окончившая Женевский университет, она многим облегчила тяжелые годы и казалась светлым лучом в сумраке соловецкой бе­ зотрадности. Такие же провинившиеся чекисты занимали все круп­ ные должности в управлении, из них состояла внутренняя охрана и комплектовался комсостав 15 арестантских рот (16-я рота - кладбище на соловецком жаргоне). Каторжное население Соловков в первые годы их су­ ществования колебалось от 15 до 25 тысяч. За зиму ты­ сяч семь-восемь умирало от цинги, туберкулеза и истоще­ ния. Во время сыпнотифозной эпидемий 1926-27 гг. вы­ мерло больше половины заключенных. Но с Открытием навигации в конце мая ежегодно 11