Вестник Мурмана. 1924, № 9.

18 ВЕСТНИК № 9 (61). КаеррьВ.Дм'из. Слава величья — в наших мечтаньях, Слава величья — в нашей борьбе, В наших стремленьях, в наших искапьях, В вызове дерзком гнетущей судьбе. Там, где исканий родник закипает. Жизнь, встрепенувшись, бьет мощным ключей. Счастье бессмертнее солнца сияет В сумраке скорби горящим лучем. В шквал моряка видны опыт, усилья, В битве — дерзанье к победе бойца, Стойкой души распрямляются крылья Только в борьбе, лишь в борьбе до конца. Смерти страшится безвольно-трусливый, Грань чья заветная — сытость, покой... Бури, грозы роковые извивы Грудью встречает лишь смелый душой. Павший в борьбе за великое дело, Знамя державший высоко в руках, (Пусть неподвижно, бестрепетно тело), Жив... он не умер,., оп с пами в веках!.. В . В . СКорьшпоезд. Порозов стоял у окна в своей учительской комнате и тупо смотрел па горизонт, на края которого все ниже наседал темный обруч наступавшего раннего вечера. Низкорослые, гнутые березки и слабый, как будто мо­ лодой, ощипанный птицами ельничек редкими одиночками рассеялись по кочковатому полю. Серая мгла густо со­ чилась из потемневшего воздуха, прилипала к углам стапционных строений и делала их похожими па возы сена. В комнате за двойными с частым переплетом ра ­ мами, было совсем темно н неподвижно тихо. Напротив, на станции, сторож Прокопий зажигал па перроне лампу; узкий язычек огня, красновато лизнул белые обструганные перила и посыпанную искрами снега узкую платформу. Это вывело Петра Ивановича из задумчивости; оп одел полушубок, валенки, подбитые кожей, шапку и вышел. На деревянных мостках с утра лежал иней, и редкий спежок слабо морцат над болотом. С первым морозом кру^ гом стало суше и чище и не так лезли в глаза порыжевший от времени мох, грязно-бурый брусничник и словно об­ лупившиеся и давно некрашеные зеленовато-ржавые елки. Не дойдя несколько шагов до станции, Порозов свер­ нул на полотно и пошел по шпалам. До прохода по­ езда оставалось минут двадцать, и Петр Иванович не­ торопливо зашагал ему навстречу. Оп любил встречать поезд в полуверстве от станции, над высоким оврагом, по каменному полу которого пробе­ гал вечно болтающий что-то ручей, а па вершине высоко поднимались и гулко шумели при ветре ветви трех ста’ рых сосен. Огни поезда бывали видны отсюда издали, и на* встречу им над оврагом, под соснами, Петр Иванович зажигал большой костер. Пламя багряно золотило высокие гладкие стволы де­ ревьев, а по ним, как по освещепным дорогам, душа Петра Ивановича уходила куда-то высоко, высоко. Красные и желтые полотна огня, перебрасывались в овраг и прелестно играли убегающими струйками ручья, Весь поезд собирался к окнам и смотрел на костер Петра Ивановича, и всем вдруг становилось душно и несво­ бодно в узких вагонах и хотелось вот так же жечь костры над темным убегающим ручьем под золотыми соснами и, может быть, даже мечтать. Поднявшись на овраг, Петр Иванович сбросил по­ лушубок, набрал хворосту, развел огонь и, когда вокруг тонких сухих веток перевились первые ленточки огня, отошел в сторопу и лег на разостланный мох. Сосны ало закраснелись, заиграли и как будто громче зазве- нела внизу убегающая в темноту червонная вода. В глубокой дали блеснула на полотне первая бро­ дячая искра, которую подхватили и понесли, как свечку, чьи-то руки, поднимая и опуская, как бы отыскивая среди сизого мрака дорогу. Поезд... С каждой минутой его острый блестящий глаз все глубже врезывался в черный воздух и стано- вился прямее, острее и упорнее. „Вот сейчас уж будет слышно, если бы приложить ухо к р е л ь с у — подумал Петр Иванович. Но он не по­ шел, а накинул на себя валявшийся па мху полушу­ бок и остановился под сосной, встречая упорно устре­ мленный на него острый, яркий взгляд»