Вестник Мурмана. 1924, № 21.

14 В Е С Т Н И К № 21 (73). М а ш а . Рассказ. Звали се Маша. Крепкая была девка. Во всей де­ ревни не найти было другой такой. В праздник пройдет но деревпе— парпп глаза так и таращат, точно съесть хотят. Да и было на что посмотреть: темпые, густые во­ лосы заплетены в косу, которая доходила чуть пе до пят; из-под цветного сарафана соблазнительно, изредка, мелькнут крепкое, белые, точпо снег, икры ног; высокая девичья грудь выпирает вперед, словно за белоснежную сорочку положены две белые, крепкие репы. Даже ста­ рик Кузьма, сосед но избе, увидев Машу, нередко, кряк­ нув. скажет: „пу п девка, в рот ей щей!“ . Красивая была Маша. К тому же, ее родители были зажиточиые люди,— можно сказать— кулаки. Поэтому, деревенские парии к пей так и льнули, как мухи к патоке. Но Маша мало обращала па них внимания. Нечего греха т аи т ь—была у ней зазнобушка. ІІ а другом копце деревни, в старенькой, вросшей в землю избушке, жила старушка Аксинья с сыном Пе­ тром. Бедные были люди. И оттого ли, что они бедны, оттого ли, что такие уродились,—были очепь гордые. Л Петра деревенские старики и старухи так и звали: „озорник*1. В церковь пе ходит, богу пе молится. В соседнем селе в праздник колокол звонит, в церковь сзывает богомольцев, а он выйдет па улицу в красной рубахе, с тальянкой в руках и по всей деревне прой­ дет из конца в конец и „нажваривает" па тальянке, да песни разухабистые распевает. Около Машиных окоп тряхнет своими буйными, черными кудрями, свистнет как-то особенно и идет дальше, как пи в чем пе бы­ вало. Маша знает, что значит этот посвист молодецкий, и забьется горячее сердце, как кипятком ошпаренное. — Разгулялась вошь на гашнике!— -молвит Андрей Стенаныч, отец Маши. — Ах , в рот ему ноги!— скажет старый Кузьма, да тем дело и кончится. Не любили Петра Машины родители. Прижимистый был Андрей Степапыч п метил для Маши найти под­ ходящую пару. Подозревали отец и мать Маши, что у ней с Петром что-то, как будто, водится. — ТІоди ты, грех какой,— скажет иногда Машина мать и разведет руками, точно мельпица крыльями взмахнет. — Не думает ли она, подлянка, и впрямь идти з муж за Петра?—угрюмо и угрожающе ответит Андрей. Чем бы кончилась вся эта история— трудно сказать, еслиб так скоро пе пришлось Маше с Петром р а с ­ статься. В Питере произошла революция. Потом началась гражданская воина и Петра взяли в Красную Армию. Простились они за гумном. II хоть крепкая была девка Маша, а поплакала вволю. II когда Петр вышел из-за гумен, то его красная рубаха была вся мокрая от Машиных слез. Так и исчез „озорник “ Петр из родной деревни. о МІ• ІІолгода прошло. Маша не получила пи одной ве- сточкп от Петра. II сама пе могла написать—пе знала, куда. Почти решила, что Петр ее забыл па чужой сто­ роне. Оставшиеся парпи продолжали попрежпему пя­ лить па пее глаза, отец мечтал выдать ее замуж за бо­ гатого, а старик Кузьма при виде Маши неизменно бор­ мотал: „шнь ты, в рот ей щей“ . Но в сердце Маши жила надежда, что она еще сви­ дится с Петром и тогда все-все ему выскажет, как опа томилась, страдала но нем и пи на минуту не забывала его, как она сильно любит его, и чго она без пего не может жить. Одним словом, все то яге, что повторяется молодыми, сильными людьми с самого начала существо­ вания рода человеческого. Но деревпе пошли слухи, что недалеко, в близ л е ­ жащих деревнях появились конные отряди белых п что эти белые уже расстреляли и замучили несколько чело­ век крестьян, заподозренных в приверженности к боль­ шевикам. Маша ничего не видела и не слышала. Работала за двоих и заметпо худела. 3. В эту ночь плохо спалось Мапіе. Вередили сердеч­ ные рапы воспоминания о былом. Воспоминания до боли сладкие. Видела Маша точно живого перед собой кр а ­ савца Петра. Стоит он перед пей. улыбается да встря­ хивает своими черными кудрями и говорит хорошие т а ­ кие слова. Мечется Маша на своей соломенной постели. Хочется куда-то уйти, убежать. Хочется выйти па улицу, упасть на дорогу и кусать черную землю, грызть при