Вестник Мурмана. 1923, № 48 (1 дек.).

16 В Е С Т Н И К Я» 48. Художеетвенво-Дитературный Отдел. ИгивдыВильгельмаI!. (Продолжение). Я смог доставить последнюю радость умирающему императору, лично проведя перед ним две пехотных гвардейских бригады. Это были единственные полки, которые видел Фридрих II I императором. Отец осча­ стливил меня, написав на маленьком клочке бумаги: „Он благодарит ва удовольствие видеть эти полки и гордится ими". Эгот случай был единственным свет­ лым лучом в тяжелое время 99-ти дней, которые и мне, как наследнику, принесла много горя, неприятно­ стей и упижения. Во время этого кризиса я старался наблюдать все происходящее в военных и чиновничьих кругах, а также в высшем обществе, и был внутрепно Еозмущеп общей распущенностью, которую я всюду встречал, и особенно гее более и более растущей нен а ­ вистью к моей матери. С другой стороны меня глубоко затрагивала и оскорбила клевета о моем раздоре с отцом. * * * После смерти императора Фридриха III я должен был принять на свои молодые- плечи всю тяжесть пра- влавления. Передо мной стояла необходимость во мно­ гих местах сменить людей. И военные и статские, окружавшие моего деда и отца, были уже стары. При Фридрихе III, так называемый, „Maison militaire" моего деда остался без перемен, кроме того после отца оста­ вались его приближенные и свита. Многих а, оставаясь очень любезным, отпустил на покой, некоторые полу­ чили назначения в армию, остальные остались на моей службе. Еще во время 89 д н е й—я, тогда кронпринц, зани ­ мался с некоторыми людьми, которых намечал в свои будущие сотрудники, так как врачи не давали мне ни ­ какой надежды на более продолжительную жизнь отца. Я не обращал внимания па придворные отношения и условности; для меня были важны лишь с н о с н о с т и и характер. Я переименовал „Maison m ilita ire“ в „Гл ав ­ ную квартиру его величества “. При выборе свиты я руководствовался советами лишь одного человека, кото­ рый пользовался моим полным доверием. Эго был мой прежний начальник и бригадный командир генерал — позднее генерал-адъютант— Ф. Ферзей, прямой, рыцар­ ский, немного жесткий характер, офицер старой прус­ ской школы, настоящий военный. Служба в гвардии давала ему часто случай наблюдать придворные стремле­ ния и влияния, которые часто приносили огромный вред офицерам старого „Маізоп m ilita ire ". Придворные дамы, которых мы в приятельских разговорах в виду их воз­ раста называли „ tren te et ijuaran te", играли большую роль. Подобных влияний я хотел избегнуть. Моим первым генерал-адъютантом я назначил гене­ рала Ф. Битвха, первым начальником военного мини­ стерства — командира второго Гвардейского Пехотного Дивизиона, генерала Ф. Ханке; последний был другом императора Фридриха I I I и моим бригадным команди­ ром, когда я служил в первом гвардейском полку. Оба они были люди с большими военными знаниями, желез­ ных принципов и разделяли все идеи своего повелителя. До самой их смерти они были самыми верными моими сотрудниками. Министром двора я избрал знакомого мне с детства бывшего гофмаршала моего отца, графа Августа Эйлен- бурга, который глубоким 82-х-летним старцем до самой своей смерти в 1921 году сохранил свой портфель. Это был человек удивительного такта, необыкновенных даро­ вании, приятного характера и исключительной верности к своему королю и его семье. Благодаря своим разно ­ сторонним дарованиям, он мог бы с успехом занять всякий другой пост, быть послом и канцлером. Оп был известен в Европе, как „ т о т " гофмаршал. Обладая неутомимой энергией, чарующей любезностью, оп имел связь во всех сферах и во всех слоях общества и часто помогал мне своими советами. Его уважали и лю­ били, а я до конца питал к нему дружбу и благодар­ ность. Шефом гражданского ведомства, после предва­ рительного разговора с князем Бисмарком, был назна­ чен Ф. Луканус, из министерства исповеданий. Князь Бисмарк заметил, смеясь, что он очень доволен этим выбором, так как зпает Лукануса за хорошего и стра­ стного охотника. Это очепь хорошая рекомендация для статского чиновника; хороший охотник обыкновенно бывает порядочным, храбрым человеком. Луканус при­ нял свою должность от Ф. Вильгновского. Он превос­ ходно вел свое дело и был для меня во всех обла­ стях искусства, техники, науки и политики просвещен­ ным советником, неутомимым сотрудником и другом. Светлый ум соединялся в нем с тонким юмором, что так редко можно встретить у германца. С князем Бисмарком мои отношения были, еще со времени моей работы в министерстве иностранных дел, прекрасны и полны взаимного доверия. Попрежпему я уважал могущественного канцлера со всем пылом молодости, гордился службой под его руководством и еще более тем, что буду работать с ним, как с „моим* канцлером. Князь, присутствуя при последних минутах старого императора, слышал его „политическое завещание" внуку и просьбу обратить особое внимание на сохранение добрых отношений с Россией, и потому считал поли­ тическим актом первой необходимости летнюю поездку в Петербург, чтобы, согласно воле умершего деда, под­ черкнуть нашу дружбу с Россией. Оп отдал прика­ зание приготовить план этой поездки. Но для осуществления этого проекта явилось неожи­ данное затруднение. Королева Англии Виктория, узнав о предполагаемом путешествии в Петербург, прислала мне письмо, в котором она, хотя и в родственном, по тем не менее очень авторитетном тоне, высказала своему старшему внуку недовольство этой поездкой. Право на мой первый визиг, по прошествии траура, принадлежит ей, как моей бабке, и Англии, как родине моей матери. Когда я довел до сведения Бисмарка об этом письме, он впал в бешенство. Оц говорил о „дядюшках из