Вестник Мурмана. 1923, № 41 (13 окт.).

№ 41. М У Р М А Н А. IV Художеетвенно-ІІйтературный Отдел. „Магнитная анодоалая". „Пупочкин вернулся!" Эта весть мигом облетела всех служащих станция Кривогоры. Слушали и пе верилп. — Так-так ;і вернулся? — Ыу-да, вернулся! — И жив? —~ Жив, коли вернулся. — И здоров?.. — Как бык!.. Слушали, покачивали головами и вздергивали пле­ чами, так как считали Пупочкина. командированного па Мурмапку, погибшим. ф !|= ѵ> Когда Пупочкин .уезжал в командировку, плакала жопа, точно хоронила его, плакали дети, плакали жены сослуживцев, а сослуживцы, хотя и рады были изба­ виться от отъявленного лодыря, но при прощании чув­ ствовали себя скверно... Многие сознавали, что не без их участия начальство решило сбыть Иупочкина на Мурмапку (хороших служащих для себя приберегая), а потому па душе их скребло, точно оіш над живым человеком крышку гроба заколачивали. Сидели тихо. Разговаривали вполголоса, словно п впрямь в доме был покойник. Некоторые пробовали утешать жену отъезжавшего: Пе горюйте, Марья Ивановна! Вернется... Сами ж думали: „Чорта с два!4 И вот вдруг вернулся. Не верили, пе могли поверить. * * * Валом валили железнодорожники на квартиру к ІІупочкину. Маленькая комнатка была битком набита народом. Кто пи входил, первым, делом кидался к важно стоящему посреди комнаты хозяину, останавливался за шаг перед ним и вскрикивал: — Ты ли?... Потом делал два шага назад, снова останавливался, два шага в одну, затем два шага в другую сторону, осматривая героя" со всех сторон, затем снова кидался вперед и, чтоб окончательно увериться, что перед ним не призрак, хватал Пупочкина за рукава тужурки у локтей, вертел его перед собой и приговаривал: — Ей-богу, Пупочкин! самый настоящий Пупочкин... И живой... Ай-да молодчина! Затем, от прилива чувств лег. целоваться. * *>4 Когда первый порыв любопытства был удовлетворен, посыпались вопросы. Пупочкин усталый от приятельских встрясок, руко­ пожатий и объятий, затаив гордое, радостное чувство „героя8 в душе, давал короткие ответы. Говорил за­ могильным тоном, как и подобало человеку, вернуйше- муся чуть ля пе ,с того света, при чем для большего эффекта, не жалея, сгущаз краски. — Ну, как там? — На Мурмане? — Ну да, на Мурмане? — Мороз—девяносто пять градусов! — Ой-ой-ой! — Круглый год ночь... Тьма, хоть глаз выколи! — О-го-го! — Кругом ледяные горы, белые медведи, моржи, тюлени, лопари, акулы, киты и ни одного человека!.. — Здорово! — Хуже! Полюс перед самым носом... Вертится— в глазах рябит, об лед трется— огонь высекает... Ог огня по небу полыхает пламя-—северное сияние! Слушатели млели от ужаса. На службе Пупочкина не узнают: работает за троих. Перешептываются: — Старается, чтоб опять па Мурманку не сослали. Пупочкин ловит перешептывание, про себя же думает: „ С Мурманки до последнего всех командированных выперли... Лучше ли им тенерь-то? Эго я сам знаю... Да зпаю то, что, по крайней мере, я —не прежняя „тряпка" . И действительно во всем у .Иупочкина проявляется твердость характера. Ложь претит ему. „Ну, раз начал, поздно сворачивать!“ — утешает себя ок. „ Пугнуть не мешает! Больше почтения ко мпе“ . * * Как-то кто-то из железнодорожников принес „Изве­ стия ВЦІ:!К‘а “ и прочел, что Мурманской жел. дор. даются три миллиона десятин земли и что дорога будет в первую очередь наделять землей своих железно­ дорожников. Все взоры обратились па Иупочкина. — Поедешь?.. Ведь ты— бивший служащий Мур­ манки! — Льды распахивать!— мрачно бросил Пуночкии. — Так к чему же землей наделять? Зачем пишут? — Зачем пишут?.. Капкан для дураков расставляют. Все примолкли. , Не у одного промелькнула мысль: „Не будь Пупочкина, пожалуй, и я бы заявлении^ махвул на Муруанку... Вот бы влопался!’1 ■* * Ночь. Спит жена, спят дети.