Вестник Мурмана. 1923, № 40 (6 окт.).

№ 40. МУРМАНА. 19 они не поедут. „Нечего там делать,— пояснил он жене,— а здесь мы устроимся как нельзя лучше*. Дуняша возражала, но не могла привести основа­ тельных мотивов в пользу возвращения на родину. Одно только и было— „хочется домой! “ Почему, зачем— ни слова. Ее муж, Степан Петрович, пробыл в командировке па Мурманке ровно год в должности артельного ста­ росты. Живет с женою в казарме на линии, имея от­ дельную комнату, и все время не видел нужды. При­ смотрелся к местной природе во все времена года и полюбил ее. Во всех своих проявлениях она решительна и могуча. Уж если закрутит зимою метель— держись только! Проглянет из зимнего мрака солнышко, так оно плывет все выше и выше по небу; заупрямится летом, так и совсем не уходит на покой: светит круглые сутки и баста! Смотрит не налюбуется, как работает трудовой народ. Смотрится в милые зеркала многочисленных, причудливо раскинутых озер и в Белое море, следит за каждым парусом. Всмотрится в необъятную ширь сосновых девствен­ ных лесов, те млеют под его ласковым горячим взором и сами, нежась и радуясь, дышат полной грудыо и рас­ пространяют свои целебный аромат. Легко дышится и человеку. — Полно, Дуня, задумываться,— обращался Степан к жене.— Припомни прожитый здесь год. Да разве мы видели в чем-либо нужду. Жили в тепле, были сыты— жаловаться не прихо­ дится. Приходилось работать, это верно! Так ка к-же и где можно прожить без работы? нигде! Иногда и ра­ ботают люди, да голодают в других местах, а тут этого нет, ты вспомни^ у тебя есть и рыба, и ягоды, и грибы, и всего этого порядочный запас. Так вот, от добра добра не ищут. — Так-то так,— соглашалась жена,— а все бы хоте­ лось домой. Там родные и знакомые... — Глупости ты говоришь!— оборвал ее муж Степан. — гІто нам дала эти родные и знакомые, когда мы голодали в 1919 году—ничего, только охали: бедные! стонали они, а нам-то от этого было легче? А? — Знамо дело не было,— согласилась она, повесе­ лела и разговоры о возвращении домой прекратились. Все внимание было сосредоточено на устройстве постоянного оседлого жительства в этом, так ласково приютившем их, краю. У Степана был широкий план. Он решил выписать сюда еще двух своих братьев с семьями. — Орловскую колонию устроим мы здесь,—-говорил Степан жене, желая назвать ее по своей фамилии— Орлов. Говоря о братьях, Степан не шутил, так как он уже списался с ними. Вопрос остался открытым только относительно времени. Степан сделал в Правление Мурманской дороги заявку ка участок земли для трех семей. Ему он был без особых хлопот отведен и на этом участке ему же был предоставлен обширный дом, стоявший свободным после постройки дороги. Конечно, там требовался значительный ремонт, но главное - то все-таки было, и это значительно облег­ чало дело. Братья об этом также были извещены и это об­ стоятельство побуждало их скорее двинуться к новым местам, чтобы до наступления холодов приспособить дом для жилья. Приезда новых колонистов и Степан и Дуняша поджидали со дня на день и готовились к пх ириему. Не хотелось им ударить лицом в грязь. Степан, как только выдастся свободный часок, уже спешит на уча­ сток. Там подберет сухой валежник, там подчистит заросли, все приводит в порядок и не налюбуется на свое новое владение. Сосны ему приветливо качают мощными вершинами и ласково шумят, радуя колониста. Участок представлял род полуострова, прихотливо очерченного извивающейся речкою. На нем счастливо сочетались все угодья для сельского хозяйства. Поближе к речке по мелкой заросли выступала пышная трава. На это прежде всего Степан обратил внимание и начал расчищать мало-по-малу эту часть владепий под покос. Пользуясь ясными теплыми сентябрьскими днями, собрал до сотни пудов сена. Повыше от речки шел ельник в переменку с соснами. Это место пригодно для пашни,— на нем был достаточный слой черной земли. Дальше местность возвышалась, представляя природный пре­ лестный сосновый парк, требующий незначительного труда для подчистки от опавших сухих сучьев и хвои. Пройдет Степан по своему новому „имению* и сердце радостно забьется: „Вот-то разделаем мы колонию тут! “— думал он. Нередко проходила с ним и Дуняша. Теперь п она, смотря на все это, понимала, что затеяно хорошее дело. Ожидаемые братья, колонисты прибыли. Старший Иван, уже 45 лет, с женою и двумя сыновьями 17 и 19 лет и дочерью 14 лет; он привез на новые места корову и лошадь со всею упряжью. Таким образом, дело при­ нимало сразу полный ход. Второй брат Петр, 85 лет, с женою и сыном 14 лет. Все люди приехали сюда с самыми лучшими надеждами на будущее и сразу присту­ пили к делу. Прежде всего семейным советом решено было жить одним общим домом и одним общим хозяйством. В две недели дом был приведен в полный порядок для жилья. Сооружена была на скорую руку и служба для коровы и лошади, и тихая доселе местность, ожила. Застучал топор, завизжала пила, расчищалась местность под огород, пашню и покос. Срубленный лес строго сортировался: часть на дрова, часть складывалась в штабель, а мелким лесом обносились кругом все вла­ дения в виде простой изгороди, в три жерди. Коло­ нистам „Новой Орловки“ , как они назвали свое по­ селение, хотелось очертить определенно свое владение, где оно не очерчивалось речкой. Это было выполнено блестяще. Степан с женою жил все еще в линейной казарме, за две версты от колонии. Его очень тянуло к этому новому центру общежития, где ключем била новая жизнь и он, испросив разрешение начальства, переехал в „Новую Орловку“ . Хотя Степан был вторым по возрасту из братьев, но так как более других братьев грамотный и бывалый, то право старшинства было предоставлено ему и оно добровольно и охотно уважалось всеми. Всем взрослым членам колонии железная дорога давала хороший заработок, часть которого выплачива