Вестник Мурмана. 1923, № 36 (8 сент.).

№ 36 . М У Р М А Н А . 17 Художеетвенйо-Дйтературный Отдед. •Новоселов, Рассказ. I. Мы расстались с Митькой пять лет тому назад. До того времени вместо три .года работали в вагонной мастерской на одной из железных дорог Петроградского узла. Он— плотником и столяром, а я—подручным слесарем. В революцию мы также „бунтовали* и шли за больше­ виками; особенно ярым революционером был Митька. П а ­ рень крепкий, горячего темперамента, он вел агитацию за программу большевиков и во всех действиях был впереди толпы, с надвинутой на затылок фуражкой и горящими глазами. Я по слабости характера был только его спут­ ником. Выросли мы с ним вместе в одной деревне, работали там до і8-ти-летнего возраста, но нужда, малоземелье ста­ рого времени вытолкнули нас на заработки, и мы очутились в вагонной мастерской—шли одной дорогой лишений и нужды, при трудностях работы. Работали до изнурения, а жили впроголодь. Узы пашей дружбы были крепки. Нужда связывает людей сильнее удач. Затем, пути наши разошлись. Он был командирован на Мурманскую жел. дорогу и, пробыв назначенный срок, остался там добровольно, где находится до настоящего времени. Я— более его грамотный, навострившийся писать, был перемещен табельщиком, затем конторщиком, да так и застрял в дебрях канцелярий. Переписывались мы с Митькой очень редко и подроб­ ностей о своей жизни он не сообщал. Писал иногда:— „устраиваюсь по новому на новом месте жительства", и только. В последнее время он стал настойчиво звать меня на­ вестить его в Мурманском крае на новоселье. „Устроился хорошо— писал он в письмах—и ты отдохнешь тут в ти­ шине у меня“ . Перспектива отдохнуть от сутолоки боль­ шого города и подышать вольным воздухом после душной атмосферы канцелярии прельщала меня, но я был преду­ бежден против Мурманской глуши; плохо верилось, что там можно устроиться хорошо, и что я там найду отдых. Моему воображению всегда рисовался отдых на юге, в Крыму, о котором так много говорили и говорят. Попасть на юг не представлялось возможности, а то­ варищ настаивал на посещении его на севере--,,раскаи­ ваться не будешь"— уверял он, и я после долгих размы­ шлений и колебаний решился, наконец, поехать туда. „В самом деле—думал я—да, что же я потеряю? Посмотрю по крайней мере, новые места дальнего Севера, а, может быть в самом деле в затишье отдохну". Сборы были коротки. II. Через сутки путешествия по железным дорогам я уже ехал в поезде Мурманской.— удаляясь на север к цели мо­ его, как мне казалось, трудного предприятия. На деле ока­ залось, что никаких трудностей я не встретил. Поезд шел по Мурманке так же хорошо, как и по другим дорогам; такой же вагон с местом для лежания и такие же ехали люди, каких я видел в пути перед этим. Мое предубеждение против дикости Мурманки рас­ сеивалось. А когда на каждой остановке на станциях ока­ зывалось достаточно для пассажиров кипятку, чего иногда не было на других дорогах, я этим обстоятельством был приятно удивлен. „Не всякому слуху верь“ , вспомнил я пословицу. Июльское утро было в полном блеске. Солнце заливало своими лучами необъятное пространство хвойных лесов по обоим сторонам пути. Глаз отдыхал на этой естественной картине природной красоты. Поезд стучит колесами4 громыхает цепями и быстро ка­ тится вперед. Он то-и-дело пересекает: то мощные реки, то небольшие скалистые кряжи, просеченные траншеями для пути. Почти отвесные стенки ящика-траншеи имеют темножелезистый вид, с какими-то серебрящимися блест­ ками, так прихотливо играющими на солнце, точно звез­ дочки на фоне темного неба. Немного нарушает изящество картины полоса срубленных лесов при проведении желез­ ной дороги. Торчат сухие пни, но заботливая природа уже начинает наводить и на эту полосу свою красоту. Вся эта полоса покрывается густой лиственной зарослью светлозеленого тона, резко отличающегося от темно-зеле­ ного фона хвойных лесов: по темному фону проклады­ вается светлый бордюр. То там, то в другом месте мелькают среди темной зе­ лени лесов блестящие, как зеркала, заливы многочисленных озер в своей первобытной красоте. Они и ласкаю взор и манят в свою благодатную тишину, но поезд бежит и кар­ тины изменяются с каждой четвертью часа. Однако общее впечатление—лесная пустыня над гладью озер. Населенные места редки и только железнодорожные сооружения, и на станциях, и на пути, дают знать, что тихий сон края нарушен, он потягивается в своей зеленой постели от векового сна, протирает глаза, и полный не­ исчерпаемых сил встает— северный великан, чтоб приоб­ щиться к новой культурной жизни Республики. Он говорит: „Однако, долго же я спал! гюра вставать и приниматься за работу!" Он встает. Длинный северный день все-таки угасал и солнце ста­ раясь приютиться на несколько часов для отдыха после дневных хлопот, прижималось любовно к крутому холму, покрытому сосновым лесом, посылая на землю свои вечер­ ние лучи. Стволы сосен, освещенные косыми лучами солнца, загорались точно пламенем, потом рдели румянцем, как лицо застыдившейся красавицы. В заливе тихих вод четко повторялся прибрежный ландшафт, поставленный на голову. С этого момента я полюбил этот тихий, ласковый, се­ верный край и с нетерпением ждал скончания пути, чтобы вступить твердою ногою на землю этого края и вплотную, став к нему поближе, познакомиться с ним. Цель моего путешествия была близка. Выехал я не предупредив Митьку, с намерением застать его врасплох в повседневной будничной обстановке, иначе он, думалось мне, наведет дома нарочитый фасон и я не увижу непри­ крашенной действительности. Я стал волноваться, и то-и-дело спрашивал своих со­ седей пассажиров, знающих местность: „скоро-ли“—и мне говорили: „час езды“ . Этот последний час был слишком длинен, но все-таки он прошел, и поезд, замедляя ход, вздрагивал под действием тормазов и будто нервничал, как и я... III. Мягкие тени северной ночи уже носились над землей, когда я подходил к домику Новоселова, путь к которому мне на станции указали. Он приютился около группы оди­ ноких сосен на берегу залива озера. За домиком шел, по­ дымаясь в гору, бесконечный сосновый бор. Запах смолы пропитывал воздух и дышалось легко. Как ни сильно было желание увидеть поскорее товарища я все-таки, подходя к его новому жилищу успел рассмо­ треть таковое. Это была одноэтажная изба средней России в три окна, срубленная из новых сосновых бревен она резко выделялась своею белизною на темном фоне местности. В окнах уже светился огонек. *л / , . * • - ~ Я ■45$8.Щ 3 ь- 1