Вестник Мурмана. 1923, N19.

№19 . М У Р М А Н А. 9 Крестьянские леса, довольно значительные в крае, со­ вершенно не исследованы, если не считать статистиче­ ских работ, производившихся по особым упрощенным рекогносцировочным методам с нанесением контуров но тропам и с глазомерной съемкою. За последнее 5-тилетие деятельность таксационных партий почти замерла, и большинство техников распы­ лилось по лесозаготовительным организациям, либо по административной линии. Нужно выразить падежду, что с изжитием тяжелых последствий бандитизма в Карелии и считаясь с при­ поднятым интересом к ее лесам, восстановление лесо­ устройства не станет откладываться на неопределенные сроки под шаблонным предлогом отсутствия кредитов. Если в районах, прилегающих к железной дороге и сплав­ ным путям, имели место такие истощительные рубки, которые вызвали отвод участков, подлежавших рубке по плану хозяйства спустя несколько десятков лет, то в отдаленных лесах продолжалось накопление перестоя и сухостоя. Невеселый колорит рисуется невольному путеше­ ственнику по нашим лесам, когда он окидывает своим взором огромные пустыри па щельях или па широких речных террасах после вмешательства огня или ветра. Особенно мрачно выглядят еловые насаждения с грудами ветровала с вывороченными паружу корнями. Зияют плешины, чернеют группы уцелевших дерев, по сильно подсыхающих и источенных короедами. Надо напомнить, что тушение пожаров хотя и вме­ нялось в обязанность местному населению, но при огромных расстояниях, отсутствии пожарных вышек, сигнализации и низких расценках за труд, происходило очень вяло. И огонь неделями беспрепятственно уничтожал леса, пока не натыкался на крупные озера, болота. Точного учета гарям не велось даже во многих казенпых лесах, не говоря уже о крестьянских. Государственными лесами ведало Управление земле­ делия б. Олонецкой губ. Хотя последние 8 лет до ре­ волюции оно возглавлялось выдающимся спецем про­ фессорской складки А. А. Бернацким, но печать бюро­ кратизма была очень сильна. Слишком сковывали ини­ циативу циркуляры и предписания канувшего, к счастью, в Лету лесного департамента, на редкость бюрократического учреждения. В силу иперции режим сухого формализма распространялся с центро-стреми- тельной силою на агентов лесного управления на местах. И в работе наших лесничих процветали шаблон, рутина, не было места творческой деловой работе, хотя бы на хозяйственных заготовках в смысле наивыгоднейшей эксплоатации сырья и мертвого леса. Всякое требование лесничим кредитов на коренное улучшение хозяйства, например, па расчистку границ, просек, ремонт сплавных путей, плотин, на улучшение положения лесной стражи и т. д.—все это вызывало бесконечную переписку и, разумеется, расхолаживало администрацию лесничеств от проявления деловой ини­ циативы. Неудивительно, что старо-режимный лесничий превращался в чиновника или, вернее, „приказчика” казенного лесного управления, строго наблгодавшего лишь за охранением леса от самовольных порубок и посредника в сношениях с лесопокупателямн. В тех лесничествах, где велись хозяйственные заготовки, на­ блюдалось, что администрация, влекомая материальными выгодами от них, совершенно забрасывала лесокуль­ турную сторопу. Технические фупкции административного персонала в нашем крае становились настолько несложными, что должности лесничих частью замещались даже не спе­ циалистами. Лица с высшим лесным образованием весьма неохотно шли в паш суровый край, хотя для админи­ стративного персонала были льготы в виде 5-ти-летних прибавок к содержанию, ускоренной выслуги пенсии, помощи в деле воспитания детей па государственный счет. Однако, на лесоустроителей и эти льготы не рас­ пространялись, по и вообще лесной департамент и упра­ вление земледелия держали в черном теле, не долюбли- вали за „крамольный" дух, платили гроши, а в то же время устанавливали такие нормы лесоустроитель­ ных работ, что на-лицо были все признаки потогонной системы. Не совсем нормально складывались отношения у лесничих с местным паселением. Хотя паше крестьян­ ство было наделено порядочными земельно-лесными на­ делами, достигавшими, в среднем, 40 дес. на двор, по в поисках строевого леса, удобной пахотной земли, вы­ гона или пашни крестьяне зачастую самовольно про­ никали в казенные леса. То же наблюдалось в связи с ловлею рыбы во внутренних озерах, сдиркой бересты, ловлею птиц и зверей. И здесь на почве стеснитель­ ных для трудового населения правил создавались поря­ дочные трения и даже эксцессы по отношению к низ­ шим исполнителям—лесной страже. Октябрьская революция дала выход этим настрое­ ниям в сторопу чистки лесной администрации от наи­ более пегодпых ее элементов. С другой стороны, наблюдались и демагогические действия, выраяіавшиеся в агитации совершенной не­ нужности лесничих и их сотрудников. „Леса перешли в руки народа, и мы сами будем беречь их. И пусть администрация уходит на все 4 стороны"... Ряд лесничих и их помощников были выселены из казенных домов и отстранены от всякой деятельности, заготовки дров и вывоз их частными лесопромышлен­ никами приостановлены, нродсклады при лесничествах либо разгромлены, либо реквизированы. Но по мере укрепления земельных комитетов и от­ делов и ознакомления населения Карелии со всеми де­ кретами о национализации земель и лесов (к слову сказать, не отмененными, как об этом писаюсь в „Вестнике®, а лишь дополненными), взаимоотношения меж лесной администрацией и крестьянством стали налаживаться. С известной постепенностью стал изме­ няться и состав лесной стражи за счет демобилизован­ ных, но само собою, что совершенный отказ лесных отделов от услуг приобревших огромный опыт объезд­ чиков и лесников сильно повредил бы лесному хозяй­ ству. В данный момент в Карелии замечается недостаток в лесничих в наиболее отдаленных районах, неизжитое их стремление в поисках более удобных условий быта проживать в уездных городах за 200— 300 вер. от лесничества, затем тяжелые материальные лишения на