Вестник Мурмана. 1923, N10.

2 ПРИЛОЖЕНИЕ К ЖУРНАЛУ „ В Е С Т Н И К М У Р М А Н А № 10. Герои подярных ночей. (Ид дневника наблюдателя). Трудно было понять, день сейчас или ночь, ибо часы остановились, а тьма все глубже и глубже опускалась на землю. Вернее была ночь. Мрачная, немая, как смерть. Напрасно белый снег старался разогнать тени мрачных туч. Свинцовый мрак неумолимо господствовал над землей. Еле заметно, сквозь туман виднелась земля. Вагоны на путях были похожи на коричневые пятна на теле земли, здания — на заброшенные, полуразрушенные могилы. Людей нельзя было заметить. ГІо все же чувствова­ лась жизнь. Где-то далеко паровоз предупреждал стре­ лочника о своем подходе. Не дремали и пароходы, при­ ближавшиеся к пристани незамерзающего моря. Стан­ ционный звонок извещал о подходе скорого поезда из Питера. Сквозь туман, во мраке ночи, медленно, чуть слышно, но все же двигалась жизнь. Из глубины тумана цришла и зашумела снежная буря. Сгустился мрак. Исчезли точки и пятна, которые обозначали до этого здания и вагоны. Невольно казалось, что мы заехали в край, где без­ возвратно закончилось всякое двиясение и вместе с тем исчезли всякие надежды на возвращение к обычному руслу жизни. Страшней и глубже становилась ночь. Но так уже создан человек, что любопытство берет верх над всякой действительностью и что надежда на преодоление природы не покидает его даже в самые критические моменты. Одевшись потеплей, я вышел из вагона, чтобы рас­ смотреть, что делается кругом. Тишина царила необъ­ ятная. Только где-то далеко, далеко стук молота на­ рушал ее, как бы доказывая, что воля человека силь- пее железа, сильнее бури. На звук молота я и на­ правился разыскивать этого работающего смельчака и убедиться, насколько возможно практически преодолеть здесь препятствия природных явлений. Усилившийся ветер вовсе мешал двигаться, а холод до того был силен, что вызывал слезы. В тупике кто-то возился у вагона. Я внимательно всмотрелся. Это был слесарь местного депо. Одет — в .легком полушубке, ботинках и фуражке. Он кончал ремонт багажного вагона, который должен был отпра­ виться со следующим скорым в Питер. Не обращая внимания на мое любопытство, он про­ должал исполнять свои обязанности. Закончив свою работу, слесарь поднял инструмент я направился в сторону. Непреодолимое желание поговорить с человеком этого края заставило меня остановить его и задать ему не­ сколько вопросов. Они сводились, примерно, к тому: как живется здесь рабочему, почему в такой поздний час, при такой погоде он продолжает работу, нельзя ли это было предвидеть раньше, почему он так слабо одет и привык ли он к местным условиям. Рабочий остановился и, не интересуясь, с кем ведет речь, просто и искренно стал рассказывать: —- Живу здесь третий год. Холод и буря не стра­ шат. Я привык ко всему, тут много таких людей, которые также ничего не боятся, и если-бы не мы, то, конечно, ника­ кого движения и никакой жизни здесь не было бы. На­ чальство наше не особенно беспокоится. Вот пришел скорый, а багажный испорчен. Осмотрщик сказал, что надо было бы исправить, а я знаю, что завтра утром поезд будет отправлен, и решил исправить ночью. Небось, начальство подумает, что ремонт произведен чудом. Я часто так делаю: уж люблю поработать. Жена часто ругает: „что, тебе больше всех нужно, что ли?“ Известно дело— баба. Одеты мы плохо— это верно. Что же, го­ ворили мы не раз, но, видимо, средств не хватает. Вот завтра у нас собрание, —какой-то Начальник при­ ехал оттуда, из Питера,— придется еще поговорить. Рассказывал искренно, без жалоб. Я шел вслед за ним. Мне хотелось посмотреть, где живет этот герой полярных ночей. Дом, куда входил возвращавшийся слесарь, похож был скорее на сарай с маленькими окнами, незамазан- ными стенами, куда снег беспрепятственно проникал в самое помещение. Дома ждали жена и трое детей. На простом дере­ вянном столе—неочищенный картофель составлял глав­ ное блюдо приготовленного ужина. Меня поразило спокойствие, царившее в квартире, семейный разговор за столом в помещении, которое вряд ли пригодно для человеческого жилья, да вдобавок для человека, который поздно ночью возвращается с ра­ боты. Я разговорился с ними. Жена рабочего жаловалась на тяжелое материальное положение, на мулса, который работает больше, чем от него требуется, и не дает для семьи столько, сколько бы нулшо было. Но в этих жа­ лобах не чувствовалось разочарования или злости. Люди мирились со своим положением и, повидимому, решили, что пока лучше быть не может и что так должно сей­ час быть. Поздно ночью я покинул семью слесаря и напра­ вился на станцию. Буря не прекращалась. Но люди готовили скорый поезд к отправлению. Работа кипела. Подали исправлен­ ный багажный вагон. И чувствовалось, что буря бессильна, что воля че­ ловека гораздо сильнее природных явлений. Ст. Мурманск. Е. Ефимов.