Вестник Кольского научного центра РАН. 2016, №2.

Особенности вещественного состава Кейвского домена (Кольский полуостров) Возраст и происхождение супракрустальных образований Кейв до сих пор остаются предметом оживленной дискуссии, поэтому в дальнейшем характеристика разреза будет приведена в соответствии с доминирующими стратиграфическими схемами Кейв [8, 12]. Супракрустальные верхнеархейские комплексы занимают центральную часть домена. К нижнему уровню относят коловайскую (развитую по периферии Ефимозерского и Пурначского выступов) и кинемурскую (в обрамлении Верхне-Понойского выступа) свиты, залегающие на комплексе основания с тектоническим несогласием и сложенные амфиболовыми и биотитовыми гнейсами и плагиосланцами с конгломератами в основании. Данные породы трансгрессивно перекрывают патчервтундровская (приуроченная к областям распространения коловайской) и коррелируемая с ней устьюгонькская (пространственно совмещенная с кинемурской) свиты амфиболитов, слюдяных плагиосланцев и гнейсов. Стратиграфически выше располагается лебяжинская свита тонкозернистых биотитовых (обычно с гранатом и мусковитом) гнейсов и плагиогнейсов с реликтовыми признаками вулканитов и, в подчиненном количестве, осадочных образований, занимающая в целом до 30 % общей площади выхода супракрустальных образований на поверхность. Собственно кейвская серия, залегающая на породах лебяжинской свиты со стратиграфическим и угловым несогласием [15, 16], разными исследователями относится то к верхнему архею [17, 18], то к протерозою [8, 19, 20]. Серия представлена червуртской, выхчуртской и песцовотундровской свитами, сложенными преимущественно слюдяными, кианитовыми, силлиманитовыми, ставролит-гранатовыми и углеродистыми сланцами и кварцитами. Незначительным распространением в центральной части Кейвского домена (хр. Серповидный) пользуется толща карбонатных, флогопит-мусковит-кварц-полевошпатовых и диопсид-тремолитовых пород, метапесчаников и метабазитов, плагиосланцев и кварцито-песчаников, относимая в разных интерпретациях либо к варзугской серии [8], либо к песцовотундровской свите [18]. Метаморфические преобразования верхнеархейских и нижнепротерозойских супракрустальных комплексов протекали в условиях амфиболитовой и эпидот- амфиболитовой фаций. Считается, что в архее они либо не испытывали метаморфизма, либо он происходил в существенно более низкотемпературных условиях, чем впоследствии [21]. Регионально-метаморфическая переработка пород лебяжинской серии и подстилающих ее толщ изучена недостаточно. Обычно отмечается, что они обладают чертами полиметаморфических преобразований, общий или последний уровень которых в целом соответствует амфиболитовой фации [11]. Многие исследователи полагают, что породы лебяжинской и устьюгонькской толщ претерпели также и интенсивный щелочной метасоматоз, связанный со щелочными гранитами [8, 22]. Метаосадочные комплексы кейвской серии регионально метаморфизованы в условиях кианит-ставролит-двуслюдяной субфации амфиболитовой фации [21], которая в Западных Кейвах сменяется силлиманит-мусковитовой и силлиманит-микроклиновой субфациями. Ряд исследователей [11, 23] объясняет данный переход термальным воздействием щелочных гранитов. Щелочные граниты и граносиениты (в некоторых интерпретациях - гнейсограниты) на территории Кейвского домена распространены широко. Они занимают общую площадь более 2.5 тыс. км2 и представлены шестью массивами: Западно-Кейвским, Понойским, Лаврентьевским, Белые Тундры, Пачинским и Нижне-Понойским [22]. Все массивы считаются пластовыми интрузиями, в подошве которых залегают породы архейского фундамента, а в кровле - супракрустальные образования комплекса Кейв [10]. Пространственно зоны их выхода на современном эрозионном срезе тяготеют к периферии домена и маркируют границы сочленения с другими континентально-коровыми образованиями. С гранитами ассоциируют в пространстве близкие по возрасту массивы габбро-анортозитов - Цагинский, Ачинский, Медвежье-Щучьеозерский и др. В пределах массива Западных Кейв расположены небольшие щелочные и нефелинсиенитовые интрузии (Кульйок, Сахарийок). 32 ВЕСТНИК Кольского научного центра РАН 2/2016(25)