Вестник Кольского научного центра РАН. 2015, №3.

В.Г. Дворецкий исследованиях [17, 25]. В пределах исследованной акватории гидрологические показатели существенно варьируют, обусловливая мозаичность в распределении планктона. Среди других важных факторов, определяющих распределение зоопланктона в Печорском море, следует отметить батиметрические особенности акватории. Южный район был наименее мелководным, здесь количество зоопланктона минимально, в широтном направлении обилие и биомасса повышались, на севере соответственно в 4 и 13 раз выше, чем на юге. Определенную роль играет и речной сток, в прибрежье доля эстуарных видов выше, чем в открытом море. Вместе с тем, отсутствие пресноводных форм, характерных для Печорского залива, свидетельствует в целом о низком влиянии речных вод на зоопланктон исследованной акватории. Сравнение состава и количественных показателей зоопланктона, отмеченных в ноябре 2010 г., показало их хорошее соответствие с опубликованными ранее данными [17, 19, 24-26]. Таким образом, описанное состояние зоопланктонного сообщества можно оценить как типичное для пелагической экосистемы юго-восточной части Баренцева моря. Температура, °С Соленость, Рис. 3. Связь численности (экз/м3) и биомассы зоопланктона (мг/м3) со средней температурой (а, б) и соленостью воды (в, г) в Печорском море в ноябре 2010 г. Согласно результатам регрессионного анализа, численность и биомасса зоопланктона положительно связаны со средней температурой и соленостью водного слоя, в котором проводили лов зоопланктона. При этом в случае солености эта прямая зависимость статистически значима (p < 0.05) (рис. 3). Найденные корреляции в целом следует признать типичными для баренцевоморского зоопланктона. Подобные связи неоднократно регистрировали в прибрежных водах Восточного Мурмана и Печорском море [2, 7, 18, 20, 25­ 27], их наличие еще раз подтверждает, что именно соленость выступает основным фактором, определяющим пространственную неоднородность зоопланктона в юго-восточной части Баренцева моря. ВЕСТНИК Кольского научного центра РАН 3/2015(22) 77