Вестник Кольского научного центра РАН. 2014, №4.

Ж.Э. Каспарьян развитие Арктической зоны Российской Федерации на период до 2020 года"*** (далее - «Программа-2020»). И, наконец, 2 мая 2014 года президент РФ подписал подготовленный Минрегионом России Указ № 296 «О сухопутных территориях Арктической зоны Российской Федерации», действующий в целях реализации «Основ государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года». Таким образом, Российская Федерация сформировала и законодательно закрепила концептуальные основы, положения и план действий по дальнейшему освоению своих арктических территорий. Очевидно, что субъектам государственного управления, которые в рамках нового пакета законодательных актов полностью (как Мурманская область) или частично вошли в АЗРФ, в новых условиях необходимо если не стратегически планировать, то хотя бы координировать программы своего развития с новой концепцией освоения Арктики. Вместе с тем, проблема стратегического управления процессами развития Арктики носит дивергентный характер и слабо учитывает основные противоречия, возникающие в этом регионе, что подробно отражено в работе [3]. На уровне арктических регионов реализация идей стратегического планирования, несмотря на разработку и принятие Стратегических программ социально-экономического развития регионов, так и не стало ключевым фактором улучшения ситуации [там же, с. 22]. В современных условиях стратегическое планирование свелось к поддержанию основных параметров жизнедеятельности регионов и стало скорее формальным, нежели реальным инструментом системы управления развитием (подробнее на эту тему см. [3, с. 22-45]). С точки зрения регионального социально-экономического развития территорий, входящих в АЗРФ, наблюдается целый ряд противоречий и несогласованностей в декларируемых положениях вышеупомянутого пакета документов различного масштаба - глобального, общесеверного (Арктического направления) и регионального. На них и остановимся подробнее. Как отмечено в работе [4], часть глобальных (системных) противоречий исходит из самой сущности научной проблемы сбалансированного развития Российской Арктики и заключается в «иерархически соподчиненных базовых противопоставлениях задач присутствия, развития и управления». Это следующие противоречия: 1) между усилением геополитического значения Российской Арктики в условиях современной однополярности мира, мирового обострения борьбы за ресурсы, в том числе за ресурсы Арктики, и одновременным снижением протекционизма и компенсационности со стороны государства в управлении процессами освоения и обживания этой территории; 2) между ростом значения ресурсов Арктики для национальной экономики и одновременным развитием деструктивных процессов в экономике и социальной сфере на этих территориях; 3) между зонами возникновения предполагаемых российских инноваций и инерционностью добывающих отраслей, составляющих основу национальной экономики; 4) между насущной необходимостью обеспечения социально-экономического восстановления и развития российской Арктики на основе долговременных, стратегически определенных приоритетов, целей, задач и отсутствием единства взглядов управленцев, ученых, населения РФ на перспективы развития и специфику позиционирования этого региона. Собственно, из этих глобальных противоречий следуют и все другие, закрепляемые в формулировках документов и нормативно-правовых актов. Во-первых, несмотря на продолжительную дискуссию и разработку целого ряда научно обоснованных концепций районирования северных (Арктических) территорий РФ (см. подробнее, например, работы [5-7]), ясного, а главное - базирующегося на принятом научном многокритериальном обосновании (с учетом климато-географических, социально­ экономических, медико-биологических и др. значимых факторов) определения фактической *** Государственная программа РФ «Социально-экономическое развитие Арктической зоны РФ на период до 2020 года», утв. Постановлением Правительства № 366 от 21 апреля 2014 г. ВЕСТНИК Кольского научного центра РАН 4/2014(19) 113