Вестник Кольского научного центра РАН. 2012, №1.

Весомыми аргументами в пользу эндогенного происхождения нефти служат обильные поступления углеводородов на океаническое дно вдоль глобальной системы рифтов Мирового океана, причем без всякой связи с осадочными образованиями. Показательно также присутствие нефтяных проявлений в кимберлитах алмазоносных трубок, притом что изотопный состав молекулярно тяжелых эндогенных углеводородов кимберлитов и океанических образований задается этаном (С 2 Н6), тогда как термогенный углерод осадков утяжеляется в последовательности (Q -C n). Органические соединения, традиционно считающиеся биомаркерами в нефтях, углях и черных сланцах, обладают стехиометрической изомерией с преобладанием определенных энантиомеров. Фундаментальной характеристикой жизни является гомохиральность молекул, образующих структуру организмов, и этот факт является главным аргументом сторонников биогенной нефти. Однако все биомаркеры, проявляющие гомохиральность, могут являться производными биосинтеза микроорганизмов, обитающих в нефти, которая является превосходной питательной средой. Гомохиральность обнаружена также в метеоритах, например в метеорите Murchison обнаружен значительный избыток L-энантиомеров аминокислот. Кроме того, синтез органических соединений в пламени плазмы приводит к гомохиральности стереоизомеров [ 8 ]. Таким образом, происхождение гомохиральности стереоизомеров в нефтях, углях и углеродистых сланцах может быть обусловлено самыми разнообразными причинами. К признакам эндогенной природы нефти относится ее металлоносность, иногда приобретающая практическое значение. Особенно характерны в этом отношении нефти ванадиевого типа. Например в США 2/3 производства ванадия связано с его получением из нефти. В ванадиеносных нефтях содержание V доходит до 130 г/т, причем в процессе дегазации нефти в образовавшихся битумах содержание V доходит до 520 г/т [9]. В составе нефти обычно доминируют V, Ni и Zn. По преобладанию в нефти одного из этих металлов выделяют геохимические типы нефти (ванадиевый, никелевый и цинковый), и не только в отдельных месторождениях, но и в целых нефтяных провинциях. Аналогичный парагенезис этих металлов обнаружен в эндогенных битумах кимберлитов, где металлоносные битумы наблюдаются в виде прожилков и жеод [10]. Ванадиевый тип нефти коррелируется в геохимическом и металлогеническом аспектах с углеродистыми «черными» сланцами, среднее содержакние ванадия в которых (205 г/т) почти вдвое выше, чем в бедных углеродом осадках (110 г/т). Специально изучавший этот вопрос Я.Э. Юдович [11] пишет: «Концентрационная функция живого вещества в отношении ванадия не могла создать его аномалии в черных сланцах». Этот привнос ванадия из глубины свидетельствует о прямой связи образования черных сланцев с генерацией нефти, что подчеркивается и наличием так называемых «нефтяных сланцев». Однако в отличие от нефтяных залежей, расположенных на глубине под значительным давлением, «нефтяные сланцы» залегают у поверхности и отражают подъем нефти до приповерхностных слоев осадочных депрессий, когда низкое давление допускало селективную миграцию из нефти водорода, с образованием свойственных черным сланцам тяжелых углеродистых веществ (в том числе шунгита). Геохимическое родство черных сланцев и нефти ванадиевого типа, богатых многими рудными металлами, прослеживается и в историческом аспекте: в геолгической истории самое масштабное накопление ванадия происходило в меловых черных сланцах [11], в которых среднее его содержание равно 590 г/т. Это коррелируется по времени с максимумом нефтеобразования (в России 71% запасов составляет нефть мелового возраста [9]). Подобная корреляция отражает связь нефтеобразования с эволюцией земного ядра [5], для которого меловое время отличалось резким снижением инверсии магнитного поля. Оно порождалось усилением дегазации ядра, что происходило при его взаимодействии с мантийным субстратом. Следует отметить, что в науках о Земле в последнее время наметился переход от ставшей традиционной тектоники плит к глубинной плюмовой геодинамике. Почти по всем моделям, плюмы стадийно отделяются от жидкого ядра на границе с нижней мантией (в слое D'') и в виде высокотемпературных газовых и газово-расплавных флюидных систем проникают в верхнюю мантию, воздействуя прямо или опосредованно на земную кору. Периодическое нарушение стационарности внешнего ядра, обусловленное космическими факторами, ведет к отделению плюмов и суперплюмов, газовая фаза которых имеет Р > 1300 кбар и Т > 4 тыс. оС - идет однонаправленный процесс «прожигания» мантии восстановленным существенно водородным флюидом, в котором присутствуют также CH4, CO и S. Количество углеводородных газов, поступавших в периоды плюмовой активности в течение геологически-мгновенных событий (массовые излияния плюмовых плато-базальтов и траппов происходили в течение десятков тысяч лет) в углеродсодержащие формации фанерозоя и докембрия, было огромным - при излиянии 1 млн км 3 лавы (а в трапповых областях лавы изливалось в несколько раз больше) на поверхность выносилось 10 14 т СН 4 и столько 46