Вестник Кольского научного центра РАН. 2009, №1.

задействовано до 90% сил Центра. Однако за 60 с лишним лет, прошедших со времени деятельности А.Е.Ферсмана, научная и экономическая ситуация на Европейском Севере сильно изменилась. В последние двадцать лет большие надежды связываются с ресурсами шельфа Баренцева и других арктических морей - нефтью, газоконденсатом, алмазами. Спрос на геологические, океанологические, экологические исследования шельфа растет, что служит дополнительным стимулом для зарубежных компаний и научных учреждений, оперативно реагирующих на экономическую ситуацию, расширять свою деятельность в этом регионе. Поэтому с учетом изменившихся приоритетов можно рекомендовать для включения в программы КНЦ, наряду с традиционными, следующие перспективные наукоемкие проблемы: • воздействие глобальных природных изменений на экосистемы, экономику и население Российской Арктики; технологии использования энергии приливов и ветра в экономике арктических регионов; • применение результатов фундаментальных исследований в океанологии, физике атмосферы, геофизике и биологии для обеспечения нужд Военно-морского флота в Арктике; • радиоактивное загрязнение Российской Арктики, технологии утилизации и захоронения в могильниках ядерных отходов; • создание технико-экономических обоснований освоения минеральных ресурсов шельфа; разработка технологий использования нетрадиционных минеральных и биологических ресурсов морей Крайнего Севера; • оценка состояния и воздействий антропогенной деятельности на природную среду Кольского п-ова и прилегающего шельфа. Спустя десять лет время конкретной постановки и решения этих задач пришло. Частично это уже делается, но нужна большая конкретность. В первую очередь, следует выделить наиболее перспективные и первоочередные географические области пространственного планирования и интегрального управления. Вопросы традиционной и нетрадиционной морской энергетики, аквакультуры и связанные с этими сферами экономики проблемы обустройства прибрежных зон выступают в качестве главных приоритетов. Эти фундаментальные для современной заполярной России проблемы, как представляется, можно решать путем выделения и функционального зонирования особых береговых зон и ИЭЗ [4]. Как следует из рекомендаций СОПСа [2, 23, 24], управление морской деятельностью должно четко разделяться на три уровня компетенции: федеральный, региональный и местный. Федеральные функции управления и контроля могут осуществляться различным образом. Например, специальной дирекцией при полпреде Президента России в соответствующем федеральном округе во взаимодействии с Морской коллегией при Правительстве Российской Федерации. Функции субъекта федерации и местного самоуправления по отношению к прилегающим морским акваториям и дну могут осуществляться с участием созданных региональных советов по морской деятельности. Статус и функции созданного в 2004 г. Мурманского совета по морской деятельности следует возродить на новой содержательной основе. Возможны и другие схемы управления. Так, для управления ОБЗ может быть использован потенциал органов управления создаваемыми в российских регионах особыми экономическими зонами. Эти зоны уже названы "технико­ внедренческими" и "промышленно-производственными" [2]. Сформировано Федеральное агентство по управлению особыми зонами, которое будет разрабатывать единую государственную политику и осуществлять функции по нормативно-правовому регулированию в сфере компетенции. У агентства будут территориальные органы. Все это может составить единую централизованную систему управления. Создание таких зон очень перспективно в Мурманском торговом порту и в районе пос.Териберка (в рамках двух суперпроектов: Штокмановский проект и Мурманский транспортный узел). В условиях глобализации существенно возрастает роль прибрежных субъектов отдельных стран как участников системы межгосударственного регионального сотрудничества и управления океанической деятельностью в совместно используемых морских бассейнах. Для международного Баренцева моря эта проблема безотлагательна, так как в противном случае будет обостряться европейско-российский дуализм во взглядах на политику устойчивого развития [3]. Здесь роль КНЦ РАН приоритетна. Стратегическое видение перспективных решений, стратегическое планирование в принципе невозможны вне пространственных координат. В российском контексте его применению на практике всегда, особенно в кризисные периоды нашей истории, в периоды индустриализации и укрепления военной мощи, уделялось много внимания. В этой связи целесообразно упомянуть масштабные замыслы С.Ю.Витте, предусматривавшие выбор Мурманска под стратегическую базу российского флота, открытую для контактов с Мировым океаном [2]. Спустя многие десятилетия Стратегия социально-экономического развития Мурманской обл. приобрела, наконец, свою морскую экономическую составляющую. При этом очень важно учитывать системность стратегического развития регионов. Мы уже отмечали, что в Арктике дорогостоящие и практически безальтернативные проекты федерального значения выступают «локомотивами» регионального развития. Потеря темпов в реальном финансировании, что бывало раньше, чревато потерей устойчивости развития региона. Именно для этого нужна стратегия, так как неоднородность освоенного пространства, в том числе финансовая, присутствует повсюду в мире, а в современных условиях особенно выражена в приморских регионах (Мурманская обл., Приморский край). Безусловно, определение традиционных ведомственных и региональных направлений развития необходимо, но они должны быть увязаны с общегосударственными долгосрочными целями морепользования и должны учитывать 69