Вестник Кольского научного центра РАН. 2009, №1.

Известно, что основы долгосрочной программы советской власти по освоению Севера России были сформулированы уже в 1918 г. Несомненно, они исходили и базировались на результатах целого ряда дореволюционных научных исследований. Для Кольского края это были прежде всего материалы экспедиций Рамсея и Гакмана, которые дали первые описания основных черт геологии Хибинского и Ловозерского горных массивов, а также имевшиеся материалы о немногочисленных горных разработках прошлых эпох. По инициативе председателя Совнаркома В.И.Ленина уже в январе 1919 г. при научно-техническом управлении ВСНХ республики была основана Комиссия по изучению Севера, переименованная 4 марта 1920 г. постановлением Президиума ВСНХ в Северную научно-промысловую экспедицию (Севэкспедиция НТО ВСНХ). Первым начальником Севэкспедиции был назначен Р.Л.Самойлович, известный полярный исследователь, географ. Свидетельством глубокого уважения и внимания советского правительства к академической науке является то, что ученый совет Севэкспедиции было доверено возглавить президенту Академии наук акад. А.П.Карпинскому, а его заместителем стал акад. А.Е.Ферсман. Членами ученого совета Севэкспедиции были видные ученые и общественные деятели (Н.М.Книпович, К.М.Дерюгин, Ю.М.Шокальский, А.А.Бялыницкий-Бируля, А.М.Горький и др.). Севэкспедиция активно взаимодействовала с рядом научных институтов, Русским географическим обществом и другими общественными и производственными организациями [3]. В июне 1920 г. в рамках деятельности Севэкспедиции на Север выехала специальная комиссия для ознакомления с состоянием железной дороги и Мурманского порта. В ее составе были А.П.Карпинский и А.Е.Ферсман, проф. Ю.М.Шокальский, геолог А.П.Герасимов и др. Комиссия высоко оценила значение и перспективы региона, поставила перед советским правительством вопрос о необходимости срочного привлечения значительных средств в развитие Мурманского порта и реконструкцию железной дороги. А.Е.Ферсман, сделавший небольшую экскурсию к подножию Хибин, пришел к выводу о целесообразности проведения детальных минералогических исследований. Уже в конце августа этого же года под его руководством в Хибины выехал первый геологический отряд, в составе которого были преподаватели Е.Е.Костылева, Э.М.Бонштедт, Н.Н.Гуткова, В.А.Унковская, Е.В.Ермолина и пять студенток Петроградского университета. Это стало предвестником и началом систематических геологических исследований не только Хибин, но и всего Кольского региона, проложивших путь к открытию серии промышленных месторождений полезных ископаемых. «Хибинская эпопея», как называл А.Е.Ферсман период от открытия первых месторождений до промышленного освоения апатит-нефелиновых руд, является уникальным экспериментом промышленного и цивилизационного освоения практически абсолютно безлюдного уголка дикой первозданной северной природы. Уникальность этого исторического эксперимента обусловливалась несколькими предпосылками и обстоятельствами. Во-первых, это специфика самих месторождений Хибин, мировая практика в то время не знала подобных руд. Существенное значение имели и пророческие предположения пионеров геологического изучения Кольского п-ова о значительных залежах в его недрах других полезных ископаемых. И, наконец, суровейшие условия горно-тундрового рельефа, экстремального полярного климата при полном отсутствии какой-либо производственной, социально-бытовой, транспортной и коммуникационной инфраструктуры. В данных условиях был необходим выбор оптимальной стратегии освоения Хибинских месторождений. Этот вопрос стоял весьма остро. Вот как об этом говорил В.И.Кондриков, открывая Первую полярную конференцию 1932 г.: «Был период в первой половине тридцатых годов, т.е. два года тому назад, когда считали, что можно на два-три миллиона рублей выяснить 2-3 десятка пунктов и вывозить апатит. Здесь больше ничего не делать, а обогатительное дело поставить в Ленинграде. При этом считалось, что не нужно даже железной дороги, а подвозить можно на волах или на оленях. Робость, боязнь, неверие в силы - вот то, что окружало первый период работы. Решительная четкость задания ЦК партии о том, что в Хибиногорске надо разворачивать дело иначе, а именно: строить большое хозяйство, комплексное хозяйство, горно­ обогатительное, горно-химическое, - все эти оппортунистические настроения отбросила в сторону... Уже совершенно бесспорно, совершенно ясно, что путь, выбранный в Хибинах, - путь горно-обогатительный, ясно потому, что этот путь подтвержден уже практикой» [4]. Под понятием «большое хозяйство» при этом понималось не только создание различных горнодобывающих и обогатительных производств, но и создание соответствующей инфраструктуры для проживания людей, медицинского обеспечения, повышение их культурного и образовательного как общего, так и профессионального уровня и т.д. В 1929 г., всего через три года как был установлен первый заявочный столб на Расвумчоррском месторождении от имени первооткрывателя А.Н.Лабунцова, Северной научно-промысловой экспедиции и Колонизационного отдела Мурманской железной дороги, у подножия Хибинских гор был заложен рудник и горнорудный поселок, который в течение нескольких лет вырос в город Хибиногорск (ныне Кировск). Уже в 1932 г. здесь были открыты горно-химический техникум, художественная и музыкальная школы, больница, столовая, кинотеатр и другие учреждения социально-бытовой и культурной инфраструктуры. Это были первые в мировой практике культурно-образовательные учреждения в Арктике. В 1930 г. население Хибиногорска, в районе которого изначально проживала только одна лопарская семья, составило уже 14 тыс. жителей. Абсолютное большинство из них проживало в землянках, палатках и шалманах, но уже ко второй половине 1932 г. 115