Вестник МГТУ, 2022, Т.25, № 2.

Вестник МГТУ. 2022. Т. 25, № 3. С. 168-182. DOI: https://doi.org/10.21443/1560-9278-2022-25-3-168-182 Введение Вопросы участия иммунной системы в регуляции физиологических функций организма поднимаются в научных кругах достаточно давно. В настоящее время сформулировано научное представление о значении иммунной системы в регуляции гомеостаза наравне с нервной и эндокринной систем, что дало основу для выделения соответствующей науки - иммунофизиологии. Актуальным является изучение роли лимфоцитов, макрофагов, тучных клеток в регуляции процессов адаптации и регенерации (Danilova et al., 2017; Арташян и др., 2006), обмена веществ (Toso et al., 2008), сосудистого тонуса и деятельности сердца (Юшков и др., 2011), пищеварения (Неиммунологичесше..., 2011; Dahan et al., 2007) и т. д. Иммунная система представляет собой интегрированную сеть взаимодействия клеточных элементов и химических веществ, от эффективности и баланса которых зависит работа всего организма в целом. Правильное функционирование иммунной системы позволяет предотвращать возникновение большого количества заболеваний. Динамика иммунологических заболеваний на данный момент имеет положительную тенденцию. Решение вопроса расшифровки молекулярно-клеточных механизмов действия клеток иммунной системы позволит вплотную подойти к пониманию способов управления данными процессами и возможностей их коррекции. В этой связи особую важность представляет поиск новых фармакологических средств, оказывающих модулирующее действие на функционирование иммунных клеток. Одними из них являются иммуномодуляторы. Иммуномодуляторы восстанавливают работу иммунной системы. Отдельные иммуномодуляторы оказывают избирательное действие на звенья иммунной системы, но конечный эффект приводит к активности всей иммунной системы. Клетками-мишенями для данных веществ служат антигенпрезентирующие клетки (дендритные клетки, макрофаги), распознающие Т-лимфоциты и эффекторные клетки (моноциты/макрофаги, цитотоксические Т-лимфоциты, естественные киллеры) (Фёдоров и др., 2015). Отдельные препараты способствуют восстановлению уровня иммуноглобулинов, оказывают антиоксидантное действие (Бурков и др. , 2008 ). Применение иммуномодуляторов оказывает более эффективное влияние как в комплексе с другими терапевтическими средствами (антибиотиками, противовирусными, противогрибковыми), так и включается в терапию самостоятельно (Сепиашвили, 2015). В зависимости от природы происхождения иммуномодуляторы подразделяются на экзогенные и эндогенные. Сложность в классификации иммуномодуляторов связана с их механизмом действия на иммунную систему, так как избирательно действующие на гуморальное или клеточное звено препараты могут оказывать влияние и на другие звенья иммунной системы (Kumar et al., 2012). Классификация иммуномодулирующих препаратов представлена следующим образом (по Р. И. Сепиашвили): Экзогенные: 1. Препараты бактериального происхождения: 1.1. Естественные бактериальные препараты. 1.2. Полусинтетические бактериальные препараты. 2. Препараты растительного происхождения. Эндогенные: 1. Пептидные препараты. 2. Цитокины и препараты на их основе: 2.1. На основе интерферонов. 2.2. На основе интерлейкинов. 2.3. Препараты комплексов цитокинов. 3. Препараты антител: 3.1. Иммуноглобулины. 3.2. Препараты сверхмалых доз антител. 3.3. Препараты моноклональных антител. 4. Иммунодепрессанты. 5. Нуклеиновые кислоты. Значительное внимание ученых сосредоточено на разработке экзогенных иммуномодуляторов растительного и бактериального происхождения, способных модулировать иммунный ответ. В мире существует огромная потребность в новых эффективных методах лечения. Одной из многообещающих тенденций является использование натуральных компонентов в качестве интегративной, дополнительной и профилактической терапии (Kumar et al., 2012). Так, с фитохимической точки зрения были исследованы свойства лекарственных растений Echinacea spp. и Curcuma longa, которые обладают иммуномодулирующей и противовоспалительной активностью. Авторы пришли к выводу о возможности использования куркумина и эхинацеи в качестве новых агентов в дополнение к существующим методам лечения (Catanzaro et al., 2018). 169