Труды КНЦ (Естественные и гуманитарные науки вып.4/2023(2))

что киль карбаса прочно увяз в песке. Тогда предложили Борису Ивановичу присоединиться к нам и помочь сдвинуть посудину, да и лодка станет легче. Но получили уклончивый отказ, сославшись на то, что там глубоко. На наше утверждение, что вот мы же стоим на твердом песке, он, поглядев по сторонам, убедившись, что кругом водная гладь и течение, заявил, что мы его обманываем, а сами умудряемся так искусно плавать. Переубедить не удалось. На наше счастье неумолимый морской прилив через полчаса слегка приподнял и освободил судно из песчаного плена, после чего мы благополучно достигли берега и выполнили запланированную работу. Третий эпизод, несколько другого свойства, случился в 1977 году. Н. Н. Гурина отправила нас со студенткой кафедры археологии ЛГУ для участия в экспедиции Кошечкина по материковой тундре. Отправились небольшим апатитским коллективом на серьезной машине Урал, движимой по очереди двумя водителями. Колесили по Кольской тундре в поисках особенностей рельефа, проясняющих проблемы процессов отступления в этой части последнего ледникового щита. Останавливались в самых разных, порой не очень удобных местах. Однажды заночевали на участке, отстоящем не так далеко от водоема, но к нему вела природного происхождения узкая (не более 1 м) полоска твердой земли среди сильно заболоченной местности. Лагерь мы поставили, естественно, на сухом месте, но умывание и набирание воды для разных нужд достигалось только по этой полоске. Борис Иванович был знаменит своей галантностью с дамами (случай на Варзуге не в счет). И вот однажды туманным осенним утром он возвращался в лагерь после умывания, обернув шею полотенцем. А с другой стороны двигалась студентка Лилия, и они встретились на полпути. Борис Иванович решил галантно уступить молодой даме дорогу и, необдуманно сделав шаг в сторону, оказался по пояс в болотной жиже. Ситуация была не столь критическая, так как ниже была уже твердая почва, но довольно комическая, поэтому некоторые сотрудники, суетившиеся около костра в ожидании завтрака, вначале даже рассмеялись. Но как рассказывала потом Лилия, увидев как бы съежившуюся фигуру начальника, над которым она даже при своем небольшом росте возвышалась, и, главное, его совершенно белое лицо, окоченела, а я, вспомнив про выгрузку с яхты, кинулся им на помощь. И мы с Лилией с трудом выдернули Бориса Ивановича, точнее, его застывшее тело, на сухую тропинку, понимая, что он находится в каком-то оцепенении или шоке. Всю оставшуюся часть этой экспедиции меня не покидала так и не высказанная тогда мысль о том, насколько же наш начальник мужественный человек, что, имея такую коварную предрасположенность, не ушел в какую-нибудь другую сферу деятельности. Талантов у него для иной, более спокойной профессии было в избытке, но он остался верен экспедиционной жизни, преодолевая все ее тяготы, для него связанные еще и с особым преодолением, не известным многим другим. Много позже, уже в конце 1980-х годов, получая приглашение посетить его, бывал в ленинградской квартире Бориса Ивановича. При встречах мы не раз вспоминали наши экспедиции, в том числе и эпизоды с аквафобией, причем об этом всегда начинал разговор именно он. Однажды, когда его супруга удалилась по своим делам, я, выбрав момент, задал тот самый вопрос, который мучал меня в экспедиции. Ответ был прост и мудр: «Володя, когда мне предстоял водный путь, я долго готовился ментально и старался представить себе, что при входе на палубу корабля, ступая на днище лодки, даже резиновой, подо мной родная земная твердь, и она меня не подведет. А насчет смены профессии, то не будь моих походов, путешествий, изысканий, я бы никогда не стал бы писать книги, а какие они — вам судить». Я ответил, что читал, конечно, не только его научные статьи, но и почти все художественные произведения. И они мне нравятся. Потом Борис Иванович добавил: «Дорог Вами пройдено уже немало, есть и открытия, пишите об этом, ведь многие люди вряд ли прочитают научные статьи, а такая литература им будет доступна, а, главное, они больше узнают и о наших профессиях, истории и о самой Кольской земле». Я пообещал попробовать и через пару недель принес ему на суд несколько своих опусов. Пару очерков таких, как «В тундре есть люди» и «Их родина — Арктика», я самонадеянно считал вполне законченными, остальные: «Где сходятся вода и скалы», «Избравшие свой путь», «Хранители ветра», «На кромке Ледовитого океана»— были только в набросках. Борис Иванович попросил все это оставить у себя и пообещал через неделю дать ответ. Его последовавший вердикт был таков: «Настрой, чувство есть, много рассуждений и мало деталей, но это поправимо, дерзай...». Труды Кольского научного центра РАН. Серия: Естественные и гуманитарные науки. 2023. Т. 2, № 4. С. 135-147. Transactions of the Kola Science Centre of RAS. Series: Natural Sciences and Humanities. 2023. Vol. 2, No. 4. P. 135-147. © Шумкин В. Я., 2023 142