Труды КНЦ вып. 22 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 2/2022(13))

претендуют на свою собственность, а мы с неохотой возвращать должны и столы, и кровати, и т. д.»24. Говоря о материальной помощи, полученной от шефов, один из делегатов докладывал, что на эти средства были куплены часы для застав, заказаны классные доски, приобретены предметы хозяйственного обихода. Неудивительно, что в таких условиях политработникам приходилось корректировать задания центральных и областных политорганов по «воспитанию бойцов в революционном духе». Делегат 2-й комендатуры Ухтинского погранотряда М. Ф. Журкин сообщил, что из-за некомплекта половины личного состава красноармейцев часто на опасных «в смысле контрабанды пунктах» оставалось лишь по два бойца. «Нагрузка пограничников слишком велика, поэтому читать им политчас, когда они прибыли с границы, не приходится, нужен отдых»; «Трудны выезды на участок, и после ночевки на участке не совсем бывает уместной работа политчаса». Напряженный график исполнения красноармейцами своих служебных обязанностей вынуждал политработников объединять по 2-3 занятия политчаса в свободные дни. По оценке, прозвучавшей в выступлении Журкина, «усвоение политчаса слабо, ибо думают только о деревне»25. В системе политической учебы красноармейцев с октября 1924 г. вместо прежнего политчаса были введены ежедневные двухчасовые политзанятия, проводившиеся по четко разработанной Политуправлением РККА (ПУР) двухлетней программе. Составители программы ставили целью добиться усвоения личным составом необходимого объема общественно-политических знаний, получения ими представлений об армии нового типа, о её задачах, о военной истории, а также до конца ликвидировать неграмотность [17 : 37]. Для подготовки всесторонне подкованных граждан в области общественных знаний проводилась и справочная работа, то есть разъяснение вопросов, которые поступали от рядовых в столы справок и из солдатских писем. Руководство отряда настаивало на том, чтобы столы справок действовали при комендатурах, соответствовавших среднему звену в структуре погранвойск, а не на заставах как низовых ступеньках структурного аппарата и чтобы круг разъясняемых вопросов ограничивался продналогом, проблемами домашнего быта и т. д. На местах велись книги справок, не только много дававшие для пополнения знаний, но и позволявшие выявить настроения красноармейцев, в частности демобилизационные. Справочная работа на заставах «проводилась повседневно, в беседах, в Ленинском уголке и на кровати» перед сном26. Специфика погранвойск Красной армии, определявшаяся их включенностью в единый аппарат пограничной охраны ОГПУ, проявлялась в руководстве рядовыми военнослужащими не только со стороны комсостава и политсостава, но и со стороны чекистского состава. Отношения внутри руководства отряда иногда отличались «отсутствием спайки». Это выражалось, к примеру, в требованиях «изжить монополию политработников на партийную работу» или в том, что среди кадров комсостава существовало мнение о политработниках как о «советских попах». На III делегатском партсобрании в Ухте инструктор по политработе погранотряда С. Мотков парировал эти выпады следующим образом: «Пусть считают совпопами. Это неверно, что совпопы, просто пропагандистская работа требует к ней уважения от самих работников и окружающих партийных товарищей. Без политического воспитания не может быть здорового духа в Красной армии». В прениях по вопросу о партийной активности членов РКП (б) 86