Труды КНЦ вып. 22 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 2/2022(13))

проживало 615 представителей евангелическо-лютеранского и англиканского вероисповеданий обоего пола, в 1850 г. их было 5784. Фактически лютеран было больше за счет временно находившихся на мурманских рыбных промыслах уроженцев Финляндии. По данным декабря 1863 г., в Кемском уезде, включая территорию бывшего Кольского уезда, проживало 130 лютеран обоего пола, из них двое мужчин в заштатном городе Коле5. Впрочем, эти цифры явно не учитывали уже появившееся на Мурманском берегу постоянное население — переселенцев из Норвегии и Финляндии. В рапорте пристава 5-го стана Кемского уезда И. А. Поникаровского сообщалось, что в 1865 г. на Мурмане проживало 76 финляндцев и 70 шведско-норвежских подданных6. Участие в религиозной жизни было важно как для самих колонистов, так и для государства. Отдаленность Мурмана и отсутствие там полноценной администрации затрудняло создание действенной системы учета населения. Необходимые обряды — крещения, конфирмации и венчания — колонисты Мурманского берега могли совершать в церквях Норвегии или Финляндии, такая практика сохранялась и в начале ХХ в. Это исключало их из российского официального документооборота и поля зрения властей. Так, в Сведениях о смерти фильманов лютеранского вероисповедания за 1875 г., направленных в Архангельскую казенную палату, сообщалось, что сведений о дате рождения некоторых из них нет, так как «они лютеранского вероисповедания, браки и крещения совершают в Норвегии, у тамошних пасторов, требовать от которых этих сведений у меня нет возможности»7. В том же рапорте упоминается Катерина (Кристина) Гальт, не значащаяся в ревизской сказке, так как она вышла замуж «из Шведско-Норвежской Лапландии в 1859 г.»8. Полиция и чины лесного ведомства регулярно обнаруживали самовольных поселенцев как в уже существующих населенных пунктах, так и во вновь появившихся. Многие из них не торопились получать официальный статус колониста, даже проживая на Мурмане в течение многих лет. Для властей они либо оставались не замеченными, либо формально считались сезонными работниками, которые приходили сюда из Финляндии на период промыслов. Появление здесь церковной организации позволяло отчасти исправить эту ситуацию. С конца 1860-х гг. на Мурманский берег стали командироваться пасторы с территории Великого княжества Финляндского, причем инициатива исходила от финляндского духовенства. 13 мая 1869 г. Департамент духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел сообщил архангельскому губернатору: «Главный пастор прихода Куусамо Таувон, вследствие переселения в продолжение последних 10 лет многих финских семей, по случаю неурожаев, к берегам Ледовитого моря и имея в виду, что они, в числе 200 человек остаются без всякого духовного попечения, вызвался отыскать их у устьев р. Ууры и отправлять среди них священнические обязанности, с тем, чтобы впоследствии по получении справок и сведений об особенностях той страны, возбудить вопрос о снабжении колонии Ура постоянным духовным призрением». Императорский сенат просил губернские власти разрешить пастору проезд и при необходимости оказать содействие9. По сообщению самого Й. Таувона, о двух сотнях финнов из Ура-Губы, «страдающих без всякого духовного попечения», ему сообщили в 1868 г. двое прихожан церкви в Куолаярви, что стало для него и консистории Куопио полной неожиданностью10. 30 сентября 1870 г. архангельский губернатор Н. А. Качалов доложил министру внутренних дел: «Главный пастор Таувон совершил по предписанию 99