Труды КНЦ вып.21 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 4/2021(12))

В разногласиях по поводу воспитания дочери Владимир использовал аргументы, основанные на опыте родительской семьи. Его мама была в селе непререкаемым авторитетом. Она знала, как воспитывать детей, как и чем их лечить, к ней часто приходили за советом и помощью. Имел он и собственный опыт, поэтому считал, что имеет право высказывать и применять свои воспитательские принципы: «Обращаться с младенцами я был приучен, кажется, с пеленок: с трех лет нянчил Лиду, потом Зину, а уже в десятилетнем возрасте практически сам растил Аницу, потому что мама была настолько больна, что могла только подсказывать, что и когда и как сделать, чтобы все было вовремя и хорошо. А тут к родному дитя не подпускают» (с. 58). Ответные доводы сводились к тому, что заниматься детьми — не мужское дело: «Где видано, чтобы мужчина, да какой мужчина?! — юноша — учил двух женщин, как растить ребенка?!»; «Вот еще. Будешь ты меня учить. Растить детей — бабье дело. Мужчина должен приносит в дом, что поесть, чем обуть, во что одеваться» (с. 59-60). Вопросы воспитания обсуждали часто, но единое понимание находили редко. «Ядумаю, что воспитательное значение в формировании жизни будущего самостоятельного человека, воспринималось Тамарой как второстепенное до конца. Я же считал и считаю это основополагающим. Это разногласие сводится, в сущности, к фундаментальному вопросу о закономерности и случайности явлений. И мы так и не сумели его преодолеть: пожалуй, единственное, что разделяло нас» (с. 102). Проблемы воспитания дочерей волновали супружескую семью Негруца и позже, вплоть до того времени, когда дочери обзавелись своими детьми и самостоятельно стали строить свою жизнь. В таких условиях было сложно планировать будущее. Тамара уже работала, Владимир готовился к защите дипломной работы. Его успокаивала только одна мысль: распределиться после окончания университета в другое место (он мечтал о Колыме), уехать вместе с Тамарой и дочерью и начать жить самостоятельно, в любви и полном взаимопонимании. Правда, Тамару эти проекты расстраивали: «Ямаму никогда не смогу оставить». Все решилось по-другому. Владимира как успешного студента решили привлечь к поискам урана и распределили в Северную экспедицию Первого Главного геологического управления Министерства геологии и охраны недр СССР. Экспедиция базировалась в Ленинграде. Это очень огорчило Владимира. По собственному признанию, Ленинград его вообще тяготил, помимо домашних неурядиц. Для Тамары же остаться в городе детства было большой радостью. Агриппина Николаевна также восприняла эту весть с удовлетворением. Однако сложившиеся отношения не могли измениться быстро. С особой обидой Владимир вспоминал высказывания тещи о том, что она могла бы выдать замуж Тамару за достойного мужчину, если бы та ее послушала: « ”В золоте бы купалась, да шампанским бы обливалась”, - как-то обронила она, и мое самолюбие сохранило это в памяти как самый тяжелый удар на всю жизнь» (с. 64). Большие разногласия спровоцировала встреча Нового 1957 года в компании жильцов соседней квартиры. Его поразила «не виденная до того роскошь городского стола с самыми дорогими коньяками и другими винами», особенно резко контрастировавшая с жизнью в молдавском селе. Но самое главное заключалось в том, что среди присутствующих был несостоявшийся жених Тамары, и она в этот вечер не проявляла никакого интереса к мужу. 19