Труды КНЦ вып. 20 (Гуманитарные исследования) вып. 1/2021(12)

новый проект устава [Санкт-Петербургский..., 1919: 108]. Таким образом, Магницкий отвергал проект Уварова не в частностях, а целиком. Составление нового проекта он предлагал поручить самому Ученому комитету ГПУ с тем, чтобы для редактирования этого проекта министром был назначен один из надежнейших и заслуженных профессоров университета. Из Ученого комитета новый проект надлежало передать на рассмотрение университетского Совета, разрешив всем его членам свободно подавать свои мнения. Требование коллегиальности при составлении нового устава, свободы мнений и апелляция к мнению самой профессорской корпорации было со стороны Магницкого лишь ловким маневром, имевшим целью скомпрометировать Уварова в глазах не только правительства, но и самой университетской среды. Затягивание обсуждения и редактирование уваровского проекта Назревающий конфликт вокруг обсуждения проекта в ГПУ усугублялся длительным отсутствием самого С. С. Уварова в Петербурге летом и осенью 1819 года. Дело в том, что еще 7 марта Уваров сообщал министру А. Н. Голицыну о том, что он намерен вскоре просить об исходатайствовании ему отпуска на несколько месяцев в течение лета, так как «домашние дела его и ослабевающее здоровье требуют временного его присутствия в Саратовской губернии». Однако Уваров замечал, что он «не помышляет об отъезде прежде окончания устава Санкт-Петербургского университета», которым он занимается, «так сказать, день и ночь». Ради ускорения работы попечитель просил министра дать «следующий ход для нас столь важному делу», делегируя Голицыну полномочия в руководстве процессом обсуждения устава в ГПУ. Раскрывая эту мысль, Уваров снова обращал внимание министра на необходимость скорейшего принятия устава Санкт- Петербургского университета. Он надеялся, что «по представлении Вашему сиятельству упомянутого устава и по утверждении онаго Государем Императором можно будет сделать формальное открытие университета с уведомлением, что публичные лекции начнутся после вакационного времени, т. е. в августе месяце, ибо до тех пор нет никакой возможности, даже пользы начать оные». Только «после торжественного открытия и устроения всех частей» Уваров собирался обратиться к министру с прошением об увольнении его в отпуск, и «тогда мое отсутствие, — писал Уваров, — будет, так сказать, не чувствительным для университета» [РГИА. Ф. 733. Оп. 20. Д. 80. Л. 18-19]. Закончив составление устава и отправив его на рассмотрение в ГПУ, С. С. Уваров, видимо, уверенный в скором и положительном решении дела, 31 мая 1819 года испрашивает у Голицына отпуск на три месяца в Симбирскую и Саратовскую губернии, объясняя это «необходимой нуждой по собственным делам отлучиться». Прошение Уварова об отпуске было рассмотрено в ГПУ 4 июня, затем в Департаменте народного просвещения. Только 28 июня император Александр I удовлетворил прошение попечителя о трехмесячном отпуске, назначив исполняющим его обязанности Н. И. Фуса. Сам Уваров, согласно его донесениям, покинул Петербург не ранее 10 июля, а вернулся из отпуска и снова приступил к выполнению своих обязанностей только 25 октября 1819 года [РГИА. Ф. 733. Оп. 20. Д. 80. Л. 20-32]. Таким образом, Уваров не был на заседаниях ГПУ, где зачитывались отзывы критиков, и не комментировал каждый из них по мере их представления. Лишь в начале декабря 1819 года он получил через министра все отзывы сразу с предложением дать на них свой ответ. В этом ответе, представленном министру 92