Труды КНЦ вып. 20 (Гуманитарные исследования) вып. 1/2021(12)

почетным членом нашего университета в[еликого] к[нязя] Константина Николаевича и выбрали в это же звание его наставника Ф. П. Литке. В числе дам, посетивших акт, была Леонтьева, начальница Смольного монастыря» (письмо от 11 февраля 1848 года) [П ерепи ск а., 1896: Т. 3: 189]. Об отдыхе и домашних делах Плетнев сообщает Гроту крайне редко, в основном их переписка сосредоточена на обсуждении университетских и научно­ литературных дел. Тем не менее она дает возможность восстановить распорядок дня Плетнева-ректора, его перемещения в городском пространстве, структуру рабочего времени. В учебное время, с сентября по апрель, Плетнев жил с дочерью Ольгой в ректорском флигеле, продолжал в нем жить и после второй женитьбы на княжне А. В. Щетининой. Остальные месяцы проводил на даче. В конце сентября 1848 года он пишет: «В прошлое воскресенье, во 2-м часу, Оля со мной прибыла с дачи под мой кров. Я пригласил университетского священника отслужить с водосвятием молебен в ее комнатках, заново переделанных. Она всем была очень довольна» (письмо от 29 сентября 1848 года) [П ерепи ск а., 1896: Т. 3: 331]. В летнее время ректор приезжал в город только по делам, требующим безотлагательного решения, в сентябре и мае, когда шли занятия в университете, проводил в городе три дня в неделю. Он пишет: «По субботам, средам и четвергам я в университете, а в прочие дни на даче. Вероятно, это последнее письмо с дачи. Завтра располагаюсь переехать в городу» (письмо от 25 сентября 1848 года) [Там же: 329]. В свою очередь, письма Я. К. Грота отражают блок вопросов, связанных как с общими проблемами развития Гельсингфорсского университета в середине XIX века, так и с организацией собственной профессорской деятельности. Гроту, как организатору кафедры русской словесности и истории, пришлось много работать над курсами лекций, советуясь с Плетневым. Именно по идее Плетнева, Грот должен был совмещать преподавание истории и современной или «высокой» русской литературы. Грот готовил лекционный курс, учебные пособия, выбирал формат лекций, стремясь преподавать более свободно. Он пишет: «На лекции выкинул я сегодня оригинальную по здешним нравам штуку. У нас на публичных лекциях принято неизменным правилом, что профессор преподает с кафедры, а студенты только слушают. Сегодня, не заходя на кафедру, я спросил, не намерены ли студенты вместе со мной читать Пушкина? Лекция будет в виде разговора. Вы будете по очереди читать и переводить, а я объяснять вам при поправках. Один из студентов ответил, что при множестве других предметов, нет времени готовиться особо к моим лекциям. Никакого приготовления не нужно, это будут не экзамены, а просто беседы. Здесь нужен живой язык. Все изъявили согласие, и час прошел незаметно. Если все и дальше согласятся, то сделаю очень важный шаг для преподавания русского языка» (письмо от 28 октября 1845 года) [П ер еп и ск а ., 1896: Т. 2: 600]. Свободная форма проведения занятий по современной литературе, бывшая «изюминкой» самого Плетнева и им подсказанная, стала впоследствии основой преподавания русского языка и литературы в Гельсингфорсском университете. По стилю переписки двух профессоров можно заметить, что их отношения — это все-таки отношения старшего и младшего. Как правило, Плетнев выступает в роли советчика и консультанта, он как опытный преподаватель и администратор дает советы Гроту в выборе методов преподавания, комментирует его успехи, рекомендует держаться той или иной 119