Труды КНЦ вып. 20 (Гуманитарные исследования) вып. 1/2021(12)

проект Плетнева получил «высочайшее одобрение» при посредничестве генерал- губернатора ВКФ князя А. С. Меншикова. В проекте «сказано было, что сверх экстраординарного профессора и лектора нужно иметь старшего профессора для надзора, руководства обоих прежних, для преподавания литературы и истории России». «А цель моя была, — продолжает Плетнев, — доставить возможность русскому профессору заседать в консистории и сравнять его в жаловании со всеми ординарными профессорами кои, кажется, более получают, нежели 1000 р. сер.» (письмо 21 марта 1841 года) [Переписка..., 1896: Т. 1: 284]. Много места в наставлениях Плетнева уделялось постановке преподавания и организации кафедры русского языка, которая тесным образом связывалась с родственной кафедрой в столичном университете. В августе 1841 года Грот начал готовить лекции согласно инструкции, составленной для профессора русской истории и литературы. Однако надежды новоиспеченного профессора омрачились слабыми познаниями гельсингфорсских студентов в русском языке. Плетнев предложил преподавать на двух языках и подготовить практические пособия по русскому языку. Грот отвечал, что первое предложение неисполнимо, так как «студенты не понимают по-русски». Он решает сосредоточиться на составлении лексикона — шведско-русского словаря, на что получает «сумму от Государя» [П ерепи ск а., 1896: Т. 1: 377.]. Грот также занимался подготовкой нового лекционного курса. Плетнев советовал ему совмещать преподавание современной русской литературы и истории, указывая на «Историю» Карамзина как на «готовый материал для всего». При этом он полагал, что новая история и литература важнее древней: «О древней нашей истории и литературе говори быстрее и спеши к цветущим временам нашей прозы, поэзии и дипломатики» [П ерепи ск а ., 1896: Т. 1: 285]. Плетнев щедро делился с начинающим профессором опытом преподавания. Пользуясь собственными наработками и опытом других профессоров-русистов, он составил для Грота план преподавания на основе большого блока современной литературы. Данный план, в обработке Грота, и был положен в основу преподавания русской филологии в Александровском университете. Особенно важными Плетнев считал лекции, которые отражали бы политическую историю Северо-Запада, они должны были пригодиться тем финляндским студентам, которые готовились к преподаванию в школе и к гражданской службе: «По моему плану история русской литературы должна входить в виде пополнения в каждый период политической нашей истории. Можно славно сжать и то, и другое. Развернуться на сношениях наших только с северо-западом» (письмо 13 апреля 1841 года) [П ерепи ск а., 1896: Т. 1: 317]. Важной формой взаимодействия двух университетов стала организация Славянской библиотеки в Александровском университете. Официальным началом ее считают 1828 год, когда было издано распоряжение о том, что университетские библиотеки получают один бесплатный экземпляр всех изданий, выходивших в империи. За первые десятилетия XIX века количество русскоязычной литературы в фондах Александровского университета увеличилось в несколько раз. Необходима была унификация книжного материала, иначе читатели не имели доступа ко многим книгам, которые были исправно получаемы. Я. К. Грот организовал систематизацию литературы на основании языка изданий. При этом он рассматривал русские издания как самостоятельный комплекс, а не часть 111