Труды Кольского научного ценра РАН. № 1 (11), вып.18. 2020 г.

олененок, то есть беременной самкой. Женщина стоит так близко к ней, что одной рукой касается ее шеи. На рис. 150 женщина также нарисована слитно с оленухой: она «сидит» на ее спине. Еще на двух рисунках женщина рядом с оленухами (три оленухи на рис. 156), на которых имеется три круга (на теле ивдольтела) наодной линии, которые можно принять за изображения созвездия Орион (рис. 156, 173). На всех рисунках женщины изображены с воздетыми вверх руками и рядом с оленями, только на одном наблюдается совершенно идиллическая картина: женщина нарисована без рук (словно с опущенными руками), к ней мордочками тянутся олень/оленуха с детенышем с одной стороны и маленькое животное, типа козленка, с другой стороны. Стереотипный рисунок имеется на памятнике Зеленое озеро в Усть-Коксинском районе. По мнению Е. П. Маточкина, рядом с женщинами-прародительницами изображена рожающая женщина и олень [Маточкин, 2010: 77]. Таким образом, из разнообразия вариантов выделены всего две группы. Первая группа рисунков изображает сцену охоты на оленя. Очевидно, хозяйство, ориентированное на таежную охоту на оленя и рыболовство с долей земледелия, существовавшее в Горном Алтае в конце неолита и в бронзу, явилось основой охотничьих сюжетов. Вторая группа рисунков — олени и женщины. Хозяйство, ориентированное на собирательство и охоту, определяло мировоззрение и культовую практику аборигенного населения. Эта группа рисунков могла быть первой на святилище Калбак-Таш. В Горном Алтае пока не найдены изображения людей с оленьими рогами на головном уборе. Такие рисунки, посвященные прародительнице-оленухе (женщине-оленухе), были обнаружены на памятнике Чулуут в Монголии [Новгородова, 1982: 61, 63]. Изучению женщин-прародительниц уделили внимание М. А. Дэвлет и Е. П. Маточкин [Дэвлет, Дэвлет, 2005; Маточкин, 2010]. Типовые рисунки, изображающие женщин с оленем/оленухой, могут быть интерпретированы с точки зрения культовой практики самодийцев. Энцы, например, считали, что прародительница или первая шаманка была женщиной-оленухой [Лопуленко, 2005: 614; Тихонова, 2005: 539]. Н. В. Лобанова, исследовав антропоморфные образы в наскальном искусстве Кольского полуострова, отметила связь антропоморфов с животными, природой, космосом [Лобанова, 2013: 14]. А. В. Бубенцова также упоминает, что в сценах ритуала участвуют животные [Бубенцова, 2013]. Типологические исследования сюжетов и персонажей петроглифов Канозера обнаруживают устойчивые связи между элементами композиции, что обусловлено общей мировоззренческой основой древних обитателей Севера [Колпаков, Шумкин, 2012]. Формирование этих образов в наскальном искусстве М. А. Дэвлет и Е. П. Маточкин ограничили эпохой бронзы — временем зарождения культа матери-прародительницы [Дэвлет, Дэвлет, 2005: 141; Маточкин, 2006]. Э. А. Новгородова предлагает чуть более раннюю датировку указанных рисунков (неолит — начало энеолита) [Новгородова, 1982: 63, 64]. Утонченный художественный стиль изображения оленей, лосей с удлиненными туловищами и мордочкой, с маленькой головкой и тонкими ногами утверждается в наскальном искусстве и бытовых рисунках в конце неолита и начале бронзы. Заключение Рассмотренные материалы свидетельствуют о культе оленя у древнего населения Саяно-Алтая, который оформился еще в эпоху бронзы и имел автохтонное происхождение. Если и было домашнее оленеводство, то им, 82