Труды Кольского научного ценра РАН. № 1 (11), вып.18. 2020 г.

студенты в свободные от классов часы могли бы собираться как для упражнения себя в учебных предметах, так и для бесед между собою или с приходящими к ним в воскресные часы посетителями». Он обращал внимание на «недостаток места для хранения архива и письменных дел Института, которые по сей причине должны храниться у секретаря Конференции, от чего < ...> нередко произойти могут великие проволочки и потеря времени». Кроме того, Энгельгардт отмечал, что «расположение спален в покоях, не имеющих ни свежего воздуха, ни довольного света, должно иметь весьма вредное влияние на здоровье студентов. К тому же спальни разделены в разных частях дома и, не имея близкого между собою сообщения, нужный надзор делается весьма затруднительным» [ЦГИА СПб. Ф. 139. On. 1. Д. 825. Л. 1]. Директор предложил значительно расширить помещения, занимаемые студентами, отделить комнаты для дневных занятий от спален, обустроить помещения для отдыха и свободного общения студентов. Он, в частности, писал: «Относительно важнейшей и нужнейшей из сих статей, расположения спален, я считаю весьма удобным поместить оные в длинную галерею, ныне столовою занимаемую, так как сие уже сделано в другой таковой же галерее. При сем одна из занятых ныне под буфет двух комнат должна быть назначена для дежурного смотрителя, а другая обращена быть может в гардероб для хранения лишних студенческих вещей и для умывания. По исчислению моему в сих двух галереях свободно поместить можно сто кроватей, так чтобы перед каждою оставалось еще около 'А аршина места. Таковым перемещением спален в галереи очистятся ныне под спальни занимаемые комнаты, которых с включением проходных передних имеется 13». Речь идет о здании Коллегий и нижней галерее его центральной части, которая впоследствии была перестроена. Места для спален, по проекту Энгельгардта, отделялись от столовых и буфетов, выделялись помещения для кладовой, «в которой также настоит великая надобность», одно помещение предлагалось «оставить в виде общей передней для свободного сообщения». Еще 4 комнаты, «на площадь выходящие (то есть на современную Менделеевскую линию. — И. П., Т. Ж.), < ...> употребить на пребывание студентов в не классное время», — писал Энгельгардт. Отведение нескольких помещений для внеаудиторных занятий и общения довольно многочисленного контингента студентов директор считал необходимым «для здравия молодых людей». Прежде студенты все внеучебное время проводили в своих тесных спальнях, не имея мест для сидения, кроме кроватей. При новом порядке «воздух в спальнях мог быть в течение дня и больше всего вечером переменяемым и очищаемым открытием окошек и проч. Сего теперь сделать невозможно, потому что студенты не имеют никакого убежища, кроме спален. С другой стороны, нет возможности, чтобы студенты, сидя всегда на кроватях своих, имели бы как постели, так и платье свое в должной опрятности и чистоте; равным образом нет также и возможности, чтобы молодые люди, будучи лишены всех удобностей, возымели охоту упражняться учебными предметами» [ЦГИА СПб. Ф. 139. On. 1. Д. 825. Л. 3]. Важно также, считал Энгельгардт, что, отведя для дневных занятий студентов просторные помещения «и устроив в оных столы с ящиками, в которых могли бы, каждый особенно, хранить нужные им книги и бумаги, ожидать и требовать можно, чтобы занимались они полезным образом и чтобы все вещи их содержались в надлежащем порядке. Впрочем, помещение здесь студентов на несколько часов дня не мало не препятствует расположить в шкафах по стенам 115