Труды КНЦ вып.16 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ) вып. 2/2019(10))

имела наклон вперед на голландский манер и ставилась на расстоянии примерно одной трети длины палубы от форштевня. Задняя, небольшая по размеру и прямая бизань-мачта несла небольшой треугольный парус. Корпус у галиота был плоскодонный, почти как у поморской лодьи, но со скругленными носовой и кормовой оконечностями. Основу скелета судна составляли мощный киль, форштевень и ахтерштевень. Верхняя часть носа, кормы и бортов загибалась внутрь. Большие галиоты достигали длины 30 м, ширины — 8,5 м, поднимали груз до 300 т. Большая грузоподъемность галиотов была их основным достоинством. Поэтому поморские промышленники заказывали мастерам строительство все новых и новых галиотов. Раньшина ( рончина, роншина ) — парусно-гребное двух-, реже трехмачтовое промысловое судно, грузоподъемностью от 25 до 70 т. Оно было создано для ранних весенних выходов на Мурманские тресковые промыслы [Генриот, 1974: 114, рис. 3]. П. А. Богославский, как и И. В. Даль, считал, что название судна связано с тем, что на раньшинах поморы уходили на тресковый промысел на Мурман раньше, чем на других судах [Богославский, 1859: 42]. Кормовой парус у раньшины, если имелся, то был таким же, как на лодье в поздний период ее бытования, то есть рейковым и на чуть укороченной мачте. Яйцевидная форма подводной части корпуса способствовала выдавливанию судна на поверхность при сжатии льдов, а сильно наклонный вперед форштевень помогал в случаях надобности вытаскивать судно на лед с помощью якоря и лебедки, установленной в носу судна. Для сообщения с берегом раньшина постоянно таскала за собой лодку- осиновку . В длину и ширину раньшина была примерно равной морскому карбасу (см. выше), около 12 м в длину при ширине 4,5 м. В отличие от отяжеленного второй обшивкой морского карбаса, шилась раньшина из тонких досок в один ряд, что существенно облегчало ее общий вес. В отличие от промыслового коча, второй обвод из дубовых досок раньшине не требовался, поскольку ее экипаж приступал к промыслу, когда серьезное осложнение ледовой обстановки уже не очень-то судну и угрожало. Иногда в раньшину поморы переделывали шняку (см. ниже). В таком случае она всегда была короче и никогда не несла больше двух прямых парусов. Шняка . П. А. Богославский возводил название этого судна к норвежскому schneeke — улитка [Богославский, 1859: 44]. Вряд ли это соответствует истине, но как разновидность морского судна шняка явно была норвежским заимствованием. У норвежцев судно уже стало выходить из употребления, когда поморы только-только начали сшивать борта шняк не березовыми ветками, а гвоздями и оборудовать носовой мачтой с косым парусом. Шняку, вслед за П. А. Богославским, у специалистов принято относить к морским судам [Богославский, 1859: 44-45]. По размерам же это самая вместительная поморская лодка, специализированная для ярусного лова трески в Баренцевом море [Логинов, 2008: 177, рис. 89]. Это судно также не имело ярко выраженного киля — основного отличительного признака, отличающего озерно-морской транспорт от большой лодки. Поморская шняка в норме несла две (редко — три) мачты с прямыми парусами, против ветра передвигалась на трех парах весел, управлялась навесным рулем из покупного дуба. С начала ХХ в. эти суда поморы начали иногда оборудовать бушпритом и косым носовым парусом. О шняке, передвигающейся против ветра, поморы говорили: «Смотри, смотри, там шняка косит ». Ее крепкий корпус и малая осадка позволяли 73