Труды КНЦ вып.16 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ) вып. 2/2019(10))

В частности, для этого использовался паспорт — главный инструмент официальной идентификации человека, который является «самым интересным документом в истории и практиках отношений между человеком и государством» [Байбурин, 2017: 10]. По воспоминаниям одной из мемуаристок, ее мать, узнав о расстреле мужа, ликвидировала старый паспорт, новый получила на девичью фамилию и поменяла место жительства. Детям она сказала, что отец умер, и не велела им никогда ни с кем о нем говорить: « ” Тайна ” об отце очень угнетала и тяготила. Только будучи студенткой, уже после смерти Сталина я вступила в комсомол» [Пусть не доведется., 2018: 117]. По свидетельству еще одной мемуаристки, отец которой подлежал высылке и сбежал, ее мама, чтобы не быть высланной с детьми, «развелась с отцом через газету «Коммунар». Отказалась от кулацкой семьи». Через несколько лет отец тайно приехал за семьей и увез ее в Мончегорск [Там же: 63]. Таким образом, семьи скрывали «внутреннюю», потаенную правду от посторонних глаз. Не только в словах, но и в поведении они руководствовались убеждением: «Тяжело жить, когда говоришь правду в глаза. Но правда была в моей душе, так и останется» [Спецпереселенцы., 1997: 67]. 5. Труд — концепт самой высокой значимости как в русской крестьянской культуре, так и в советской [Токарев, 2003; Чернова, 2004; Даренская, 2014]. Если ранжировать свойства спецпереселенцев по частотности упоминаний, то первое место займет группа качеств, соотносимых с этим понятием. Оно используется как идентификатор общности спецпереселенцев, поскольку и причины ее создания, и страдание, и выживание обусловлены неотъемлемой связью с трудом. «За труд», — это единственный ответ, который нашли спецпереселенцы на вопрос «за что?»: «Выявляли богатых людей, отбирали все то, что они имели нажитое своим трудом, а вместе с тем присоединяли и тех людей, которые горьким потом обрабатывали свою землю, днями и ночами не спали, до седьмого пота трудились, чтобы жить самим и кормить детей своих и иметь свое нажитое трудом хозяйство. К таким людям и принадлежал наш отец» [Память неподвластна., 2015: 204-205]. С высоты прожитых лет мемуаристы осознают, что переселению подлежала самая трудоспособная часть населения. Более того, бывшие крестьяне хорошо умели работать коллективно, артельно. В этом смысле показателен эпизод строительства барака, описанный М. П. Ильиной: «Плотники сооружали сруб барака, женщины и дети носили мох с болота и затыкали щели между бревнами, печник сооружал коллективную плиту, единственную во всем бараке. Работа шла дружно. Эти люди всему были научены в своих хозяйствах, а трудолюбия им было не занимать» [Спецпереселенцы., 1997: 113]. Речь не просто о крестьянском трудолюбии. На строительстве городов требовался труд разносторонний: «Крепкие мозолистые руки трудолюбивых крестьян умели держать и лопату, и лом, топор, кирку и другой строительный инструмент» [Память неподвластна., 2015: 139]. « Репрессировали тех, кто мог работать руками и головой. Они и поднимали все народные стройки» [Пусть не доведется., 2018: 8]. А. М. Киссин, который работал вместе с «невольными» на деревообрабатывающем заводе в Хибиногорске, вспоминал: «Контингент работающих был своеобразным — процентов на восемьдесят это были раскулаченные спецпереселенцы и их дети. Контингент работящий, в большинстве уже в Хибиногорске овладевший специальностями станочников, пилоставов, слесарей, столяров, народ дисциплинированный, дорожащий своей 15