Труды КНЦ вып.16 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ) вып. 2/2019(10))

прикреплен. Во-первых, это позволяло вести работу с учетом потребностей избирателей разного возраста, статуса, образования, во-вторых, каждый избиратель попадал в зону контроля. Промолчав на собраниях, в беседе с агитатором в домашней обстановке граждане позволяли себе высказать критическое отношение к избирательному процессу. Так, проживающий на хуторе «Сиг-завод» Пегиев пришедшему к нему домой агитатору заявил: «Я уже несколько раз читал эти биографии, а за Лебедеву все равно голосовать не буду, и заставить меня никто не может. Зачем выдвинули только двух, а не четырех кандидатов и не тех, кого мы хотим» [Советы Карелии., 1993: 203]. Данное высказывание сразу же попало в сводку НКВД, ибо одной из задач агитаторов было изучать общественные настроения и выявлять нелояльно настроенных. В день выборов контроль за избирателями приобретал особую значимость: по часам велась оперативная отчетность с целью своевременно «принять меры для обеспечения 100 % явки» [НАРК. Ф. 8. Оп. 1. Д. 56. Л. 16]. Гонка за количественными показателями всячески поощрялась. Рабочих по окончании смены привозили на избирательные участки организованно. Всякий случай отказа от участия в выборах расценивался как проявление антисоветских настроений. К избирательной кампании широко привлекали деятелей профессионального и самодеятельного искусства. Они помогали создавать в день выборов праздничную атмосферу. На избирательных участках находились гармонисты и баянисты, звучали патефоны. На близлежащих улицах устраивались танцы, выступления художественной самодеятельности, играли духовые оркестры. На каждом участке с раннего утра работали буфеты, в которые сразу же выстраивались очереди. Голосование начиналось в 6 часов утра. К этому времени у избирательных участков уже стояли десятки людей, желавших проголосовать первыми. Избирательные кампании позволили действующей власти утверждать, что она опирается на доверие народа. Так, в выборах в Верховный Совет КФССР в 1940 г. участвовало 99,66 % избирателей. Из них за предложенных кандидатов проголосовало 98,48 %. Итоги выборов на сессии Верховного Совета КФССР в июле 1940 г. характеризовались как «преданность карело-финского народа советскому правительству, большевистской партии и вождю народов» [НАРК. Ф. 1215. Оп. 1. Д. 1/1. Л. 95, 164]. Отличные от официальной точки зрения версии происходящего избиратели все же доносили до властей, но специфически. В кабине для тайного голосования порой создавались пространные записки-рассуждения, наполненные то горечью, то иронией. В спецсообщении НКВД приводилась, например, записка, выявленная на избирательном участке № 34: «.Хотят нам, дуракам, глаза замутить выборами и конституциями. чтобы каждый советский гражданин был в УСЛОНе не год, не пять, а 25 лет, и этого добиваются наши руководители, чтобы работали остальной век свой бесплатно и жили из-под палки. Зато жить стало лучше и веселее, но дать стало нечего есть рабочему» [Советы Карелии, 1993: 203]. Критические по отношению к власти настроения проявились в характерных надписях на избирательных бюллетенях: «Все равно коммунисты без нас кого хотят, того и выберут»; «Теперь в Карелии орудуют настоящие националисты, а арестовывают ни в чем неповинных честных финнов» [НА РК. Ф. П-3. Оп. 4. Д. 271]. 113