Труды КНЦ вып.17(ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ) вып. 2/2019(10)

которого можно было бы узнать старшего сына Калины Ивановича, если бы автор не написал, что отец того погиб и не превратил бы Калину Ивановича в дядю Федора, приехавшего навестить племянника [Белоусов, 1929]. Ряд фактов, которые сообщает Белоусов о Калине Ивановиче, совпадает с реалиями его биографии (например, работа проводником и смотрителем станции), но в очерках полностью отсутствует патетическое видение личности Калины Архипова как первого саама, поселившегося на месте будущего города. Переосмысление фигуры Калины Ивановича и его роли в рождении нового города происходит в текстах более позднего периода. Было высказано предположение, что Калина Иванович превратился из обычного проводника в символическую фигуру «первонасельника» города Мончегорска благодаря А. Е. Ферсману [Пация, Разумова, 2006: 68], романтизировавшему «приветливый костер саами Архипова» и «маленькую избушку с саамским камельком» на Монче-тундре [Ферсман, 1958: 76]. Вероятно, здесь сказывается влияние академика, которого исследователи рассматривают как культурного героя и «гения места» эпохи великого освоения и строительства, на все окружающее пространство Кольского Севера. Несмотря на характеристику саама Архипова как основателя Мончегорска, в некоторых очерках именно Ферсман предстает демиургом по отношению к этому городу: «Александр Евгеньевич пустой камень посмотрел, колупнул, поцарапал, даже языком лизнул. Разбил камень напополам <... > одну половинку подбросил в воздух, подставил этому летучему камню свою сумку. Упал один камень в сумку, а другая половинка упала на землю. Теперь на том месте рудник <.. .> Сказал: — Старик! Тут тебе большой город будет...» [Чарнолуский, 1972: 144]. В унисон «преданию», переданному В. В. Чарнолуским (больше похожему на литературно обработанные и дополненные этнографом воспоминания самого Архипова о походах с Ферсманом, чем на реальную историю), звучит предсказание академика, записанное в его собственных очерках: «... самый молодой город Советского Союза вырастет там, где на курьих ножках стоял сарайчик старого саами Архипова, где на Лумболке имела свою избушку его сестра Матрена, где нетронутой белела целина сплошного ягельного мха» [Ферсман, 1958: 80]. Таким образом, Калина Архипов, которого хотя и называют основателем поселения, выступает не столько культурным героем, сколько его проводником, функция которого заключалась в том, что он «встречал первоисследователей Монче-тундры, был их главным проводником» [Попович, ЭР], «главным хранителем тайн Монче-тундры для многих исследователей» [Лейбензон, ЭР]. Смотритель В отличие от работы проводником другая экономическая деятельность Калины Архипова — как смотрителя станции — не наделяется в очерках дополнительными значениями и смыслами. Указывается, что он совмещал обе эти «службы», пока имел два жилища: на летнем месте, в Монче, где он построил избушку и баню, «встречал» и водил приезжих исследователей, и на зимнем месте, на станции Половинка (саам. Корксканда), где Калина Иванович нанялся смотрителем барака для проезжающих промышленников [Чарнолуский, 1972: 141]. На станции Калину Ивановича все уважали: «Барак свой он держал в чистоте и порядке, проходящих сторожил и потачки к пьянству и буйству не давал» [Чарнолуский, 1972: 142; Караваева, 1999: 64]. Казармы, наподобие той, 77