Труды КНЦ вып.17(ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ) вып. 2/2019(10)
мальчиком вместе со взрослыми мужчинами он нанимался на работу на озерах, в море, ходил ловить рыбу и бить зверя [Караваева, 1999: 64]. На «вторую весну» наемной работы ямщиком к отцу Калины явился незнакомый человек, судя по характеристике, геолог, которого Калина отвел в леса и горы; тот что-то искал «во пустых местах» (возможно, имеется в виду тундра), набрал полный мешок каменьев и ушел [Чарнолуский, 1972: 141]. И тут проявляются «погрешности» очеркового жанра как исторического источника. Если предположить, что дата рождения Калины Ивановича указана в источниках верно, а свой возраст, когда он впервые выступил в роли проводника, саам указал приблизительно, то визит этого человека мог прийтись на самый конец 1870-х — 1880 гг. Действительно, в 1876 г. в Ловозерских тундрах побывал финский исследователь Арвид Генетц, однако это происходило в зимнее время, и ученый описывает свое путешествие как поездку на санях, что противоречит тексту «биографического повествования». В 1880 г. состоялась экспедиция в Хибинские тундры с участием Н. В. Кудрявцева. Дата и упоминание ученого среди тех, кого водил Калина, в очерках Чарнолуского наводят на мысль, что это вполне мог быть Кудрявцев, однако сам исследователь, подробно рассказывая о своих саамских проводниках, Калину Архипова никак не упоминает. Не подходит под описание и А. И. Кельсиев, проводивший исследования на Кольском п-ове в 1877 г., так как нет никаких сведений, что начинающий антрополог увлекался геологией и коллекционированием минералов. Остается предположить, что именно в этом отрывке «воспоминаний» Калины Архипова имеет место если не художественный вымысел, то «художественная» неточность (либо ошибка самого рассказчика). Тем не менее визит, предположительно, геолога стал поворотным моментом в биографии и жизнеописании Калины Ивановича, который с тех пор регулярно начал работать проводником у приезжих исследователей: «На том же веку» (видимо, до начала XX в.) к нему приходили «еще такие же люди. И они взяли камни, ничего не сказали, ушли. Все они были “большой руки” ученые люди. Он помнил фамилии многих из них до сих пор: Рамзай, Кудрявцев, Визе» [Чарнолуский, 1972: 141]. Проводник Характеристика Калины Ивановича как проводника первых исследователей Кольского Севера (В. Визе, В. Рамзая, К. Висконта, Г. Рихтера, Б. Попова, А. Ферсмана, В. Чарнолуского), у которого они черпали бесценные сведения о географии края и саамском фольклоре, закреплена во всех печатных и электронных справочных изданиях [Архипов Калина, ЭР, (а) и (б)] и выполняет важнейшие функции в его жизнеописаниях. Во-первых, такая характеристика служит для описания личностных качеств Архипова. Так, Калина Иванович среди приезжих ученых слыл лучшим знатоком Монче-тундры и окрестностей Имандры. Г. Д. Рихтер рассказывал про него, что Калина Иванович при определении береговых линий озера был более точен, чем измерительные приборы, подтверждая тем самым бытовавшее среди путешественников убеждение в необыкновенном географическом чутье саамов [Пация, Разумова, 2006: 68]. В. В. Чарнолуский называл такую особенность у саамов «особой памятью и привычкой к своему краю, навыком разбираться в тончайших очертаниях контуров лесов на горизонте и протяженности холмов в волнистом рельефе тундры» [Чарнолуский, 1930: 46]. Во-вторых, информация 74
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTUzNzYz