Труды КНЦ вып.17(ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ) вып. 2/2019(10)

Мурманской магистрали. Не удивительно, что дореволюционное время в их свидетельствах, опубликованных в 1917 г., подчас выглядит иначе, чем его рисуют последующие канонические схемы советского периода. В конце октября — начале ноября 1917 г. газета «Мурманский путь» поместила подборку публикаций, озаглавленную «От Кеми до Мурманска. (Письма туриста)» и подписанную псевдонимом «Построечник». Они написаны в форме путевых очерков железнодорожника, недавнего участника строительства, проехавшего по Мурманской магистрали из Кеми через станции и разъезды Поньгома, Кузема, Энгозеро, Боярская, Кереть, Чупа, Полярный круг, Ковда, Кандалакша, Хибины, Имандра, Ягельный Бор, Кола. О последней, в частности, говорится, что «у Колы будущего никакого нет, вся построечная деятельность перенесена в Мурманск, лежащий в 10 верстах от Колы» [Построечник, 1917: 3 ноября]. Вспоминая о начальном периоде строительства дороги, «когда еще не было укладки» шпал (в 1916 г.), Построечник пишет: «Сколько раз мне приходилось ходить по изрытой, поломанной времянке от ст. Боярской до Кеми с маленькой котомкой за плечами, невзирая на дождь и холодную ночь, останавливаясь чуть ли не в каждом бараке. Теперь я еду на поезде и не узнаю местности, рельеф и план ее совершенно изменились. Где стоял барак, его уже там нет, он заменен типовой постройкой в другом месте, где был ряжевый мостик, теперь насыпь положена, а мостик превратился в целый мост и перенесен в другое место, где была насыпь — там выемка, где была выемка — там насыпь. Дерева, под которым я ночевал, разведя костер, застигнутый темнотой, нет, вместо него — высокая горделивая водокачка. И так за какой-либо год местность изменилась до неузнаваемости» [Построечник, 1917: 29 октября]. Сравнивая недавнее прошлое и настоящее, этот автор отдает явное предпочтение дню сегодняшнему, радуясь результатам напряженной работы строителей дороги и преобразившемуся вместе со временем освоенному пространству. Однако при описании с. Поньгома он досадует на то, что «революционные события совершенно не коснулись этой деревни, разве только что упразднена должность урядника. Здесь нет ни комитетов, ни председателей, секретарей или продовольственных комиссий» [Построечник, 1917: 28 октября]. Вызывает недовольство автора и отсутствие перемен на ст. Кереть, где «единственная каменная постройка — паровозное депо, и при том колоссальных размеров, таких, какие можно видеть лишь где-нибудь у нас на Николаевской дороге» [Там же: 29 октября]. Это замечание демонстрирует иную региональную идентичность железнодорожника, хотя и проявившего эмоциональное отношение к осваиваемой северной территории, но далекого от самоотождествления с ней. «Доля построечника» в оценке сенаторской ревизии и публицистике 1917 г. На начальном этапе эксплуатации всей железнодорожной коммуникации от Петрограда до Мурмана определенные сложности создавала также ведомственная разобщенность двух ее главных составных участков. Один из них — базовая линия от Званки (современный Волховстрой) до Петрозаводска принадлежала частной акционерной компании Олонецкой железной дороги, другой — линия от Петрозаводска до Романова-на-Мурмане (после Февральской революции — г. Мурманск) являлась казенной собственностью. Прямые перевозки в этих условиях неизбежно затруднялись различного рода 30