Труды КНЦ вып.17(ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ) вып. 2/2019(10)

«терроризировались» Кемским уездным воинским начальником, «а люди свободные — жандармом, стражником и нагайкой» [Очерки..., 1917]. Всего в собственно российских губерниях агенты управления в 1915 г. наняли до 30 тыс. человек [Мурманская..., 1916: 60]. Еще около 10 тыс. рабочих прибыли вместе с инженерами с постройки Амурской железной дороги, где к этому времени закончилось строительство участка Куэнга — Ксеньевская [Харитонов, 1984: 17]. В период навигации русские рабочие, нанятые на южные участки мурманской стройки, следовали в Петроград, а на северные — в Архангельск. Здесь они садились на пароходы, совершавшие регулярные рейсы: из столицы — на петрозаводской линии, а из Архангельска — на беломорской и мурманской линиях. Основная масса рабочей силы прибывала на трассу именно водным путем. Красочно описывая подробности вербовки рабочих, автор заметки «Доля построечника» в конце 1917 г. вспоминал о недавних событиях саркастически: «Дело уже прошлое. 15-го и 16-го года XX в. Это те годы, когда вести о Мурманстройке пронеслись по всей матушке России, слава о ней гремела по всем уголкам ее необъятного пространства. Везде разбрелись Мурманские агенты-апостолы, проникают во все забытые уголки и доводят до сведения их обитателей о великих замыслах людей мира сего о том, что там, где-то далеко, далеко от России, за Архангельским городом, за Белым морем, на каком-то Мурманском берегу Царь-батюшка железную дорогу построить затеял. Построить и по ней пушки из Англии возить, чтобы было чем врагов наших ерманцев угощать... Деды и прадеды на веку своем не слыхали о Мурманском береге, и детям их не слыхать бы и во сне не видать, не явись бы только на свет Божий Мурманские апостолы, в правдивых чертах нарисовавшие картину бытовой жизни мурманцев, их благополучие, где золотые горы и молочные реки и озера, где у всех пиво и вино по усам течет — а в рот только не попадает!» [Доля..., 1917]. Действительность же оказывалась такой, что реальные впечатления об обещанном «земном рае» становились почвой, объединявшей обманутых людей и подпитывавшей чувства обиды, разочарования и пессимизма. По прибытии на стройку «посыпались на ребят болезни разные, одна за другой, одна другой опаснее, мучит их «чахотка карманная», голод... холод... снег по пояс, грязь, вода по колено. Прежнее воодушевление начинает утекать, обратно утекают и многие из наших ребят» [Доля..., 1917]. Примечательно упоминание повествователя о нечастых проявлениях гражданской идентичности, которая, по наблюдениям исследователей, измеряется обычно «принятием ответственности за дела в стране и ее граждан, готовностью действовать во имя их интересов, доверием к окружающим», чувством солидарности [Дробижева, ЭР]. «У кого хватало гражданского мужества, у кого — нет, добраться до цели. Кто с пол-дороги, а кто, дойдя до славной Мурманки, до этого «земного рая», предпочел ему свою прежнюю жизнь. Остались в «раю» лишь герои! <...> Но немало пришлось терпеть и нашим героям. В самом «раю», т. е. на славной Мурманке, не все обстояло благополучно. Не в таких ярких красках наши ребята нашли оригинал, каким его на картинке обрисовали «апостолы» [Доля..., 1917]. Тяготы долгого и непростого пути, новая, необычная для крестьян срединной России природная среда и бытовая обстановка неблагоприятно 27