Труды КНЦ вып.9 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 11/2018(9))

пространство», «образ территории». Интерпретации, методология и подходы в изучении категории «пространство» вариативны. Во многом они определяются дисциплиной, в рамках которой оно исследуются. Одним из первых, обратившихся к вопросам различий восприятия пространства в различных культурах, был французский ученый А. Леруа-Гуран [Leroi-Gourhan, 1993]. В.Л. Каганский полагает, что «всякое земное пространство, жизненная среда достаточно большой (самосохраняющейся) группы людей — культурный ландшафт, если это пространство одновременно цельно и дифференцированно, а группа освоила это пространство утилитарно, семантически и символически» [Каганский, 2001: 12]. Информационный подход A. Моля [Моль, 1966] предполагает трактование «культурного пространства» исключительно как пространства коммуникативного процесса, который обеспечивает передачу знаний от коллективного уровня индивидуальному. Аксиологический подход В. П. Большакова повествует о подвижности культурного пространства и прозрачности его границ, а также существовании пограничных пространств, которые характеризуются формированием и развитием там пограничных культур [Большаков, Володина, 2002]. В лингвистических исследованиях изучение пространства связано, прежде всего, с соотношением языка и пространства [Кубрякова, 1997; Урысон, 1999; Арутюнова, 1999 и др.]. В антропологии и этнологии сложился особый взгляд на проблематизацию культурного пространства. Он формировался под влиянием антропологической, структурно-семиотической интерпретации этнографического материала, который охватывает так называемое «понимаемое пространство» или пространственные аспекты идейных сторон культуры [Ляпкина, 2008]. Большую концептуальную значимость по проблеме взаимодействия пространства и культуры имеют теоретические подходы и методологические принципы, предложенные В. А. Тишковым. В своих работах «Реквием по этносу, исследования по социально-культурной антропологии» [Тишков, 2003], «Очерки теории и политики этничности в России» [Тишков, 1997] он заложил основы исследования взаимодействия природно­ географической среды, государственно-политических образований и этнической мозаики в контексте понятий «граница» и «культура». Разные аспекты проблем взаимодействия культуры и пространства рассматриваются в книге «Культура и пространство» под ред. В. К. Мальковой, В. А. Тишкова [Культура и пространство, 2012]. В работах В.А. Тишкова отражен антропологический подход к изучению пространства — сквозь призму человека: «Нас интересует не просто физическое (объективное) пространство, а конструируемая человеком пространственная среда — своего рода физическое и ментальное выражение организации пространства человеком. Мы рассматриваем не просто природный ландшафт или более широко — природную среду, что делают представители естественных наук, а обращаемся к осмыслению, конструированию и использованию пространства на разных его уровнях от глобально-космического до частного, индивидуального» [Тишков, 2003: 289]. Окружающая природа во всем ее многообразии и коллективные представления о ней, по мнению B. А. Тишкова, — это важнейшая ценность любого территориального сообщества. Отдельная тема в современных гуманитарных исследованиях междисциплинарного характера — географическое пространство как фактор бытийности культуры. Это направление представлено трудами Д. Н. Замятина 25