Труды КНЦ вып.9 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 11/2018(9))

В силу институциональных особенностей образования с ним интегрировано много социальных субъектов, до известной степени — все общество: государство (органы управления образованием), муниципальные органы, семьи, поселенческие общности, научные организации, педагогические вузы, учреждения культуры, религиозные организации и их образовательные учреждения, производственные, общественные и политические организации, СМИ, учреждения здравоохранения и спорта и другие. В образовательном процессе они выступают в качестве обучающих, обучаемых, управляющих или обеспечивающих образовательную деятельность (это, в первую очередь, семьи, то есть значительная часть населения). Проблема взаимосвязи семьи и системы образования напрямую связана с вопросами социального функционирования образования, наследования социального статуса и социальной мобильности [Казакова, 2009: 65]. О взаимоотношениях светского и религиозного образования пишут много: педагоги, социологи, культурологи, религиоведы и другие специалисты, придерживающиеся разных мировоззренческих позиций. Еще в начале 2000-х годов автор монографии, посвященной проблеме религиозного образования в светской школе, оптимистично писал о достижении консенсуса в образовательном сообществе: «Сейчас уже почти невозможно встретить православного педагога, знающего светскую школу или работающего в ней, который бы ратовал за немедленное введение в обязательную программу курса религиозного образования. Точно так же почти не осталось профессиональных педагогов, лично придерживающихся нерелигиозных или даже атеистических убеждений, которые бы оспаривали возможность изучения курса религиозной культуры по выбору учащихся в средней школе или отстаивали изучение религии в высшей школе исключительно с философских позиций» [Метлик, 2004 : 203]. Между тем острая полемика продолжается, часто выходя за рамки обсуждения содержательных и методических аспектов. Регулярно в разных городах России проводятся научно-практические конференции на эту тему, в том числе международные. Нередко религиозным радикализмом отличаются позиции представителей не церковных, а гражданских институтов. Свидетельством острой политизации вопроса о религиозном компоненте в школьном образовании может служить книга М. Н. Кузнецова и И. В. Понкина «Бесчестная дискуссия о религиозном образовании в светской школе» [Кузнецов, Понкин, 2005]. Авторы — доктора юридических наук — обрушились на политических, общественных деятелей, ученых, которые выступили против православного образования в школе. Их точка зрения вполне заслуживала бы понимания, если бы не стратегия аргументации, в которой критики концепции религиозного образования обвиняются в «идеологической войне с православием», а ознакомление с теорией В. В. Вернадского приравнивается к «внедрению в сознание учащихся искаженной картины мира». «Защитниками» религиозного (православно ориентированного) образования стала часть педагогов, оказавшаяся под влиянием не столько религиозного мировоззрения, сколько религиозного дискурса. Еще заметнее явление «дискурсивной перестройки» в публичных выступлениях значительной части управленцев государственной системы образования. Собственно понятие «образование» в этом случае постепенно вытесняется из текстов о «задачах системы образования», заменяясь категорией «духовно-нравственное 9