Труды КНЦ вып.42 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 8/2016(42))

в том числе известный писатель. В XX веке многие члены семьи испытали на себе драматическую судьбу русской интеллигенции. О вкладе Т. В. Станюкович в создание первой экспозиции Музея М. В. Ломоносова шла речь в докладе заведующей Музеем, к.и.н. М. Ф. Хартанович (МАЭ РАН). Доклад к.и.н. Л. С. Лаврентьевой (МАЭ РАН) «Экспедиции Т. В. Станюкович» содержал обширную информацию о полевых исследованиях Татьяны Владимировны, которые она проводила в Таджикистане, Казахстане, Киргизии, в экспедициях в Татарскую АССР, Кировскую, Молотовскую (Пермскую), Свердловскую области. X. Фермойлен (Институт социальной антропологии им. Макса Планка, Халле, Германия), автор недавней монографии о становлении антропологии в Европе «The Genesis o f Ethnography and Ethnology in the German Enlightenment» (2015), выступил с докладом «The Genesis o f Ethnography in Eighteenth-Century Russia: The Kunstkamera and Tatyana V. Stanyukovich», в котором остановился на вкладе Т. В. Станюкович в историографию европейской антропологии. История Кунсткамеры в работах Т. В. Станюкович стала темой доклада к. филол. н. Н. П. Копаневой (МАЭ РАН), в котором на основе документов архива РАН были показаны предыстория создания труда «Кунсткамера Петербургской Академии наук» (1953) и его последующее обсуждение. Доклад был, в частности, интересен тем, что показал ценность диалогов автора с рецензентами в качестве источника по истории науки. На секции, посвященной историографии Кунсткамеры, о работе Т. В. Станюкович по созданию экспозиции традиционной культуры народов материковой Юго-Восточной Азии рассказала д.и.н. Е. В. Иванова (МАЭ РАН). Другие докладчики обращались к истории отдельных коллекций Кунсткамеры и экспедициям, благодаря которым они формировались. В частности, д.и.н. А. К. Салмин (МАЭ РАН) познакомил с биографией сотрудника Кунсткамеры Тобиаса Кенигфельса и с материалами, собранными им среди северных чувашей в 1740 году, а д.и.н. С. В. Березницкий (МАЭ РАН) посвятил доклад китайским экспедициям XVIII века. Часть докладов была посвящена истории этнографических музеев в XX веке. В двух из них речь шла о деятельности музеев стран Востока: Правительственного музея в Мадрасе в 1910-1920-е годы (доклад к.и.н. Е. С. Соболевой, МАЭ РАН) и зороастрийских музеев Ирана (доклад к.и.н. В. Ю. Крюковой, МАЭ РАН). Остальные темы касались истории российского этнографического музееведения и современных проблем музеев. Проблема взаимоотношения власти и музейного сообщества на разных этапах советского периода обозначилась в двух докладах: к.и.н. Г. Ананьева (СПбГУ) «’’Побольше уважения к культурным традициям!” : Этнографические музеи в эпоху революций» и Е. В. Аброськиной (РЭМ) «Российский этнографический музей в фокусе музеологических исследований 50-80-х гг. XX вв.». Рассматривались социально-экономические и концептуальные проблемы, которые особенно актуальны для «периферийных» и ведомственных музеев, в частности, они были проанализированы в докладе к. филол. н. О. В. Кузнецовой (ЕУ СПб) «Деревенские музеи Пинежского района Архангельской области». Отношение к музейным артефактам, их интерпретации, смыслы «знаковых» экспонатов для местного сообщества стали предметом рассмотрения в докладе к.и.н. О. В. Змеевой и к.и.н. О. В. Шабалиной (ЦГП КНЦ РАН) «’’Совершенно светский колокол...”: к истории одного музейного экспоната». Заслуживающая 145