Труды КНЦ вып.42 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 8/2016(42))

описание финских колоний. Как и В.К. Алымов, он изучал процесс ассимиляции саамов и по результатам исследования сделал вывод, что «на кольских лопарях отразились русское и карельское влияние, особенно на востоке и юге, финское и скандинавское - на западе» [Золотарев, 1928: 147, 1930: 5, 19]. Д. А. Золотаревым была создана карта, отражающая этнический состав Кольского полуострова [Выскочков, 1997: 174]. В 1929 г. в Государственной академии истории материальной культуры состоялось совещание этнографов Москвы и Ленинграда, после которого последовал разгром этнологии и свертывание краеведения [Загребин, 2012: 633]. Смена политического курса в 1930-е гг., сопровождавшаяся постепенным свертыванием национально ориентированных проектов, вела к минимизации экспедиционной деятельности и гибели многих этнографов [Загребин, 2014: 6]. Судьбы всех названных исследователей сложились трагически: Н. В. Воленс и В. К. Алымов были расстреляны, а Д. А. Золотарев арестован и умер в лагере [Загребин, 2012: 633; Шангина, 2010: 14]. Исследования Кольского Севера в 1920-х гг. или носили общий статистико-экономический характер, как у А. А. Жилинского и Н. В. Воленс, или были посвящены этнографическому изучению автохтонного населения края (труды В. К. Алымова, Д. А. Золотарева). Кольские финны не являлись собственно объектом изучения, но отдельные работы могут служить источниками важной этнографической информации. Смена политического курса привела к тому, что в создавшихся условиях проводить этнографические исследования финно-угорского населения Кольского полуострова не представлялось возможным. Поэтому неудивительно, что период с середины 1930-х до конца 1960-х гг. является лакуной в исследовании финнов Кольского Севера. В 1970-х гг. публикуются обстоятельные труды по истории Мурманской области мурманских историков И. Ф. Ушакова и А. А. Киселева. Несмотря на то что «финская тема» была «неудобна», повествуя об истории края, невозможно было умолчать о финнах. В связи с историей освоения побережья И. Ф. Ушаков не мог не упомянуть о переселении финнов из Северной Финляндии, тем более что именно представители этой этнической группы стали основным населением Западного Мурмана [Ушаков, 1972: 321-324, 415]. А. А. Киселев в книге «Родное Заполярье» упомянул об участии финнов в строительстве железной дороги [Киселев, 1974: 10]. Описывая ход событий Гражданской войны на Кольском Севере, А. А. Киселев писал о заслугах «красных финнов» в борьбе с белофиннами [Киселев, 1974: 125-131, 1977: 141-142]. Пробел в исследованиях финнов Мурманской области был частично восполнен в последующие годы в работах представителей региональной школы историков А. А. Киселева, В. Я. Шашкова, П. В. Федорова, Е. А. Ореховой и других. Постсоветский период В 1990-е гг. обращение историков к вопросам, связанным с финским населением Мурманской области, можно рассматривать как следствие постперестроечной политики государства и изменения отношения к российским финнам. Немаловажную роль в том, что у исследователей стал проявляться интерес к «финской теме», сыграло Постановление Верховного Совета РФ № 5291 «О реабилитации российских финнов» от 29 июня 1993 г. 110