Труды КНЦ. 2016, № 3 (37). Гуманитарные исследования, вып. 9.

Как раз его <о священнике Миролюбове - Я. О. > мне приходилось участвовать, когда его взяли НКВД. Ночью приезжали ко мне на квартиру, со мной, взяли меня и говорят, ведите нас, где поп живет. Приехали, постучались к нему, открыл он двери, сделали обыск, посмотрели все его документы и увезли на машине в Кировск [Воспоминания Арефьева М. В.]. Стоит отметить, что священник Миролюбов был осужден по статье 58-10 УК РСФСР и приговорен к ссылке в Красноярский край сроком на пять лет. Респондент отмечает также, что закрытие церквей было сопряжено с определенными трудностями: Проводили большую работу среди всех. Здесь была индивидуальная работа. С каждым переговорили, каждый расписался за закрытие или против закрытия [Воспоминания Арефьева М. В.]. И даже после ареста священника и проведенной предварительной работы процесс запланированного переоборудования церковных помещений двигался медленно: А монахиня, которая жила в церкви, так и осталась. Нам еще ключей не дали, и когда увезли попа, перестали вести службы, монахиня там и двадцатка командовали что хотели и как хотели. А потом уже позднее нам дали право открыть и монашенку выселили [Воспоминания Арефьева М. В.]. Вероятнее всего, этой монахиней была одна из трех монахинь Соловецкого монастыря, которые, по воспоминаниям другой мемуаристки, проживали в Кандалакше вплоть до начала Великой Отечественной войны: Моя тетя Шаверина Глафира Васильевна, Ефремовна Анна и Осенникова Мария Павловна - монахини Соловецкого монастыря в 1918-1919 году приехали в Кандалакшу на пароходе сдавать рыбу. В это год в Кандалакше хозяйничали англичане. Монахини попали к ним в плен и остались жить здесь [Воспоминания Бачуринской Л. А.]. С одной из этих монахинь связана замечательная история, содержащая ранее уже встречавшийся в связи со строительством Казанской церкви в городе Кировске сюжет «хождения» к правителю [Давыдова, 2015: 150]. Несмотря на то что данный случай относится к другому региону, бытование самой истории наблюдается именно в Кандалакше: Стали повсюду церкви закрывать, закрывали и в Кировской области. Глафира Васильевна ездила в Москву к Ленину хлопотать, чтобы открыли церковь. Она была у Ленина на приеме [Воспоминания Бачуринской Л. А.]. Несмотря на утверждения председателя Кандалакшского сельского совета о том, что более 90 % населения села Кандалакша голосовало за закрытие церквей, даже он - политически ангажированный человек - отмечает, что процесс переоборудования церквей проходил не без противодействия со стороны населения: Кругом этой церкви женщин, старух набежало полно - кто ругает, кто плачет [Воспоминания Арефьевева М.В.]. История еще одной информантки - дочери председателя Арефьева М. В. - содержит мотив принуждения, широко распространенный в историях закрытия церквей: 154