Труды КНЦ. 2016, № 3 (37). Гуманитарные исследования, вып. 9.

Дополнительными источниками сведений стали публикации в прессе и статьи краеведов в местных изданиях. Значение религиозного объекта для города, местности определяется, прежде всего, по тому, как оценивается само место с точки зрения необходимости возведения на нем культовых сооружений. При этом и положительная, и негативная оценка места могут служить равно для обоснования или опровержения такой необходимости - в зависимости от мировоззренческих установок и представлений тех, кто высказывается на данную тему. Городское пространство, по крайней мере, обследованных городов, у ряда информантов ассоциируется с «бездуховным» и нечистым местом - распространенный мотив русской устной и литературной традиций [Ахметова, 2010]. «Нечистоте» города как такового противостоит особая «чистота», связанная с географическим положением конкретных городов, и ключевым здесь оказывается понятие «север». Можно предположить, что эти представления формируются и поддерживаются во многом благодаря, во- первых, региональным православно-краеведческим публикациям, во-вторых, историко-этнографической литературе. Ряд текстов, полученных от информантов, подтверждает устойчивый взгляд на Кольский Север как на «архаичную зону русской культуры», то есть край включается в культурное пространство Русского Севера, который «по определению» является православным и может сохранить традиции в «чистом виде»: Чистота во всем и в молитвах и в посте. А судить нельзя, наверное, а там более по-простому. Может у нас здесь чувствуется. А там зачастую не видишь всего этого. Так, показные. Ну, я не уверена всюду ли так, но всегда писали, что Север сохранит веру и оттуда пойдет спасение (Инф. 1). Мифология Севера как территории «чистой» в духовном отношении базируется на оппозиции «центру», с которым часто ассоциированы негативные черты «цивилизации». Эта идея поддерживается этнографическими исследованиями, в которых Север утверждается в качестве анклава традиционной русской культуры [Дмитриева, 1988; Бернштам, 1983 и др.]. При этом если в этнографических трудах речь идет об ареалах распространения собственно русской крестьянской культуры (прежде всего, об Архангельской губернии, а также Олонецкой и Вологодской), то в данном случае Кольскому Северу - по умолчанию - приписываются свойства Русского Севера в целом. В представлениях информантов, связанных с жизнью церкви, прослеживается идея о том, что с появлением церкви улучшается городская среда, включая самую неблагоприятную, и даже климат: «Когда я приезжаю на 23 километр, часто с удивлением замечаю, что погода там лучше, ветер слабее, чем в городе, и чаще проглядывает солнце. Я не могу с точность утверждать < ...> . Но сейчас мне кажется, что от всего отдаленного и в целом заброшенного района каким-то непонятным образом исходит благотворное влияние храма» [Галина, 2000: 4]. Комментируя данное высказывание, заметим, что место расположения храма на 23-м километре, промышленной окраине города Кировска, может рассматриваться, скорее, как неудобное. Это обстоятельство требует оправдания. Изначально неблагоприятное место расположения компенсируется самой сутью, смыслом объекта, и храм оправдывает свое существование тем, что меняет качество места, влияет даже на погодные условия. 146